Говорят, что в эти дни в нашем дагестанском парламенте, в Народном Собрании, ускоренным ходом идет подготовка к принятию Закона о родных языках. Наши «слуги народа» сильно озабочены защитой этих языков от наступления, в данном случае – русского, считая, что дагестанские языки ныне могут быть поглощены языком нации, более многочисленной и занимающей значимые для жизни позиции. Вопрос этот требует трезвого обсуждения и рассмотрения.

Несколько слов о положении с языками в сегодняшнем мире. Никто точно не может сказать, сколько языков существует в мире. Называют приблизительную цифру – 6000-7000. Дагестан часто называют Страной гор и Горой языков. На самом деле мы здесь не призеры. У нас языков примерно 9 на 1 млн. населения (28 предполагаемых языков на 3 млн. населения). В то же время в Австралии 20 языков на 1 млн. человек (250 языков на 20 млн. человек). В Африке вообще используется около 2000 всевозможных языков, Индонезии – 700, Индии – 380, Мексике – около 240, Бразилии, примерно – 200. В обеих континентальных Америках насчитывается примерно 900 языков.

И точно установленный и неопровержимый факт – каждый месяц из всех этих языков исчезают два! Нетрудно подсчитать, когда на земле все люди будут говорить на одном языке, если сохранится нынешний темп. Хотя долгосрочное прогнозирование – неблагодарная задача. Такой темп будет сохраняться до тех пор, пока исчезнут языки очень маленьких народов. Тем не менее можно с уверенностью сказать, что единый язык мира неизбежен, он появится пусть не через 500, но через 5 000 лет. А что такое 500 или даже 5000 лет в человеческой истории? Это миг, которого в потоке вселенского времени даже туннельным микроскопом заметить невозможно.

И вот в этой ситуации мы собираемся «защищать» родные языки, издавая для этого специальные законы. Дело, разумеется, благое. Родные языки надо стараться сохранить. Как, наверное, многие помнят, об этом часто говорил наш известный поэт Расул Гамзатов. Об этом же говорят и ныне многие ученые. И все они очень озабочены проблемой сохранения родных языков, ибо считают, что если исчезнет родной язык, то исчезнет и народ, носитель этого языка.

Такое мнение имеет право на существование. Однако имеют право на существование и другие точки зрения.

***

Для чего нужен сегодня родной язык для малых наций и народностей? В основном для двух целей – обиходного общения и сохранения музыкально-хореографической культуры. Во всех же остальных проблемах современного мира они, скорее всего, помеха для человека, чем польза. Поясним этот тезис.

Во-первых, ни на одном местном языке из более чем 28 дагестанских языков невозможно получить образование, необходимое для занятия достойного места в сложном современном мире. Ни на одном дагестанском языке невозможно получение гуманитарного, технического, медицинского и других видов современного образования. Ни на одном из них, особенно в условиях Дагестана, невозможно ведение деловой и прочей государственной, ведомственной и другой документации и даже межличностного общения.

Во-вторых, узко-этнические языки также узко-этнически запирают человека в местном регионе. Для убедительного примера: кому сегодня был бы известен в России и мире великий Расул Гамзатов, если бы он знал только аварский язык и его произведения оставались бы известными лишь аварцам? Еще более яркий пример: сегодня какого-либо австралийца или папуаса, написавшего художественную или другого вида книгу на английском языке, могут узнать 4-5 миллиардов людей на всем земном шаре.

В-третьих, занимая значительный объем памяти в головном мозге, родной язык мелких наций и народностей (разумеется, из каждого правила есть исключение), в последующем мешает освоению языков, без которых нельзя достичь каких-либо успехов в нашем веке сложных технологий. Я нередко слышу требования наших этнофилов, чтобы у нас в Дагестане обучение в начальных классах велось только на родных языках. А ведь это период жизни ребенка (от 6 до 10-12 лет), когда по-настоящему усваиваются языки. И если дети не усвоят необходимые для современного времени языки, то это грозит катастрофой. К счастью, в нашей республике повсеместного введения этого правила не произошло, однако такая точка зрения практикуется многими на местном уровне. И в настоящее время дети в начальной школе больше общаются на своем языке. Результат: вопиющая безграмотность в русском языке (я даже не пытаюсь тут упомянуть абсолютно необходимый для современной жизни английский) и огромное число лиц, которые любыми путями поступают в наши вузы, но, к сожалению, не владея на должном уровне русским языком, затрудняются в освоении вузовских программ. А потом наше общество возмущается, почему у нас такие безграмотные специалисты.

***

Далее. Катастрофа ли это, когда исчезают родные языки малых наций и народов? Можно привести не сотни примеров, а указать на целые страны и континенты, оказавшиеся ныне в таком положении. Вот, например, вся Латинская Америка. Ведь там практически исчезли языки майя, атцеков, тольтеков, ольмеков и других более мелких наций Латинской Америки.

Но хуже ли от этого латиноамериканцам (здесь я оставляю в стороне изуверские действия испанских и португальских католиков, уничтоживших культуру покоренных ими народов, то есть я обсуждаю не причину, а следствие). Разве так уж плохо, что в Латинской Америке сложилась почти единая латиноамериканская нация, все они понимают друг друга, весь испаноязычный мир может получать на этом широко распространенном в мире языке образование, развивать культуру. Кто бы сегодня знал замечательного бразильского детского писателя Монтейру Лобату или великого Жоржи Амаду, если бы они писали на своем языке тупинамбу или араваков?

Так ли уж плохо индийцам и афроамериканцам сегодня в Америке? Что было бы, если бы они продолжали говорить на многих сотнях индийских и африканских языках? Настоящее вавилонское столпотворение, когда никто никого бы не понимал и никакого развития эта страна не получила бы.

И еще одно. Речь ведь идет не только о нашем желании. Речь идет о необратимом историческом процессе. Процессе, который называется глобализацией. Сегодняшние информационные технологии производят огромное воздействие на психику и менталитет всех людей, объединяют их, делая похожими друг на друга, превращая мировые нации в одну нацию. И обратить вспять этот процесс не под силу никому.

***

Одной из важнейших составляющих процесса глобализации является то, что в современном мире важнее, престижнее оказываются те языки, которые могут влиять на положение человека в обществе. Естественно, люди будут выбирать для себя и своих детей тот язык, который даст им социальные преимущества. Обычно это «большой» язык, знание которого необходимо для успешной карьеры. Таким образом, «малые» языки оказываются не нужными в полном объеме или не нужными вообще.

Сегодня мы более или менее процветаем и сохраняем свои дагестанские языки потому, что живем под крылом огромной России. Но стоит в нынешней стране произойти еще раз такой «перестройке», как развал СССР в 1991 году, или мы окажемся вне России, то никому наши «родные языки» не будут нужны. С пониманием исторического развития нам все же следовало бы учить наших детей с малых лет прежде всего английскому и русскому языкам, возложив обучение «родным» языкам на бабушек и дедушек.

И едва ли нам следует бояться исчезновения родных языков – процесс этот непростой и не очень быстрый. Для исчезновения родных языков малых наций и народностей потребуются столетия, если не тысячелетия. Однако (как говорит малобритый русофил Леонтьев) есть ли такой срок у человечества при сегодняшнем агрессивном развитии ситуации в мире? На земле слишком много атомных, водородных, нейтронных и прочих бомб и рвущихся к ядерной кнопке от имени «своих языков и религий» безумцев.

Профессор И.А. Шамов

Говорят, что в эти дни в нашем дагестанском парламенте, в Народном Собрании, ускоренным ходом идет подготовка к принятию Закона о родных языках. Наши «слуги народа» сильно озабочены защитой этих языков от наступления, в данном случае – русского, считая, что дагестанские языки ныне могут быть поглощены языком нации, более многочисленной и занимающей значимые для жизни позиции. Вопрос этот требует трезвого обсуждения и рассмотрения.

Несколько слов о положении с языками в сегодняшнем мире. Никто точно не может сказать, сколько языков существует в мире. Называют приблизительную цифру – 6000-7000. Дагестан часто называют Страной гор и Горой языков. На самом деле мы здесь не призеры. У нас языков примерно 9 на 1 млн. населения (28 предполагаемых языков на 3 млн. населения). В то же время в Австралии 20 языков на 1 млн. человек (250 языков на 20 млн. человек). В Африке вообще используется около 2000 всевозможных языков, Индонезии – 700, Индии – 380, Мексике – около 240, Бразилии, примерно – 200. В обеих континентальных Америках насчитывается примерно 900 языков.

И точно установленный и неопровержимый факт – каждый месяц из всех этих языков исчезают два! Нетрудно подсчитать, когда на земле все люди будут говорить на одном языке, если сохранится нынешний темп. Хотя долгосрочное прогнозирование – неблагодарная задача. Такой темп будет сохраняться до тех пор, пока исчезнут языки очень маленьких народов. Тем не менее можно с уверенностью сказать, что единый язык мира неизбежен, он появится пусть не через 500, но через 5 000 лет. А что такое 500 или даже 5000 лет в человеческой истории? Это миг, которого в потоке вселенского времени даже туннельным микроскопом заметить невозможно.

И вот в этой ситуации мы собираемся «защищать» родные языки, издавая для этого специальные законы. Дело, разумеется, благое. Родные языки надо стараться сохранить. Как, наверное, многие помнят, об этом часто говорил наш известный поэт Расул Гамзатов. Об этом же говорят и ныне многие ученые. И все они очень озабочены проблемой сохранения родных языков, ибо считают, что если исчезнет родной язык, то исчезнет и народ, носитель этого языка.

Такое мнение имеет право на существование. Однако имеют право на существование и другие точки зрения.

***

Для чего нужен сегодня родной язык для малых наций и народностей? В основном для двух целей – обиходного общения и сохранения музыкально-хореографической культуры. Во всех же остальных проблемах современного мира они, скорее всего, помеха для человека, чем польза. Поясним этот тезис.

Во-первых, ни на одном местном языке из более чем 28 дагестанских языков невозможно получить образование, необходимое для занятия достойного места в сложном современном мире. Ни на одном дагестанском языке невозможно получение гуманитарного, технического, медицинского и других видов современного образования. Ни на одном из них, особенно в условиях Дагестана, невозможно ведение деловой и прочей государственной, ведомственной и другой документации и даже межличностного общения.

Во-вторых, узко-этнические языки также узко-этнически запирают человека в местном регионе. Для убедительного примера: кому сегодня был бы известен в России и мире великий Расул Гамзатов, если бы он знал только аварский язык и его произведения оставались бы известными лишь аварцам? Еще более яркий пример: сегодня какого-либо австралийца или папуаса, написавшего художественную или другого вида книгу на английском языке, могут узнать 4-5 миллиардов людей на всем земном шаре.

В-третьих, занимая значительный объем памяти в головном мозге, родной язык мелких наций и народностей (разумеется, из каждого правила есть исключение), в последующем мешает освоению языков, без которых нельзя достичь каких-либо успехов в нашем веке сложных технологий. Я нередко слышу требования наших этнофилов, чтобы у нас в Дагестане обучение в начальных классах велось только на родных языках. А ведь это период жизни ребенка (от 6 до 10-12 лет), когда по-настоящему усваиваются языки. И если дети не усвоят необходимые для современного времени языки, то это грозит катастрофой. К счастью, в нашей республике повсеместного введения этого правила не произошло, однако такая точка зрения практикуется многими на местном уровне. И в настоящее время дети в начальной школе больше общаются на своем языке. Результат: вопиющая безграмотность в русском языке (я даже не пытаюсь тут упомянуть абсолютно необходимый для современной жизни английский) и огромное число лиц, которые любыми путями поступают в наши вузы, но, к сожалению, не владея на должном уровне русским языком, затрудняются в освоении вузовских программ. А потом наше общество возмущается, почему у нас такие безграмотные специалисты.

***

Далее. Катастрофа ли это, когда исчезают родные языки малых наций и народов? Можно привести не сотни примеров, а указать на целые страны и континенты, оказавшиеся ныне в таком положении. Вот, например, вся Латинская Америка. Ведь там практически исчезли языки майя, атцеков, тольтеков, ольмеков и других более мелких наций Латинской Америки.

Но хуже ли от этого латиноамериканцам (здесь я оставляю в стороне изуверские действия испанских и португальских католиков, уничтоживших культуру покоренных ими народов, то есть я обсуждаю не причину, а следствие). Разве так уж плохо, что в Латинской Америке сложилась почти единая латиноамериканская нация, все они понимают друг друга, весь испаноязычный мир может получать на этом широко распространенном в мире языке образование, развивать культуру. Кто бы сегодня знал замечательного бразильского детского писателя Монтейру Лобату или великого Жоржи Амаду, если бы они писали на своем языке тупинамбу или араваков?

Так ли уж плохо индийцам и афроамериканцам сегодня в Америке? Что было бы, если бы они продолжали говорить на многих сотнях индийских и африканских языках? Настоящее вавилонское столпотворение, когда никто никого бы не понимал и никакого развития эта страна не получила бы.

И еще одно. Речь ведь идет не только о нашем желании. Речь идет о необратимом историческом процессе. Процессе, который называется глобализацией. Сегодняшние информационные технологии производят огромное воздействие на психику и менталитет всех людей, объединяют их, делая похожими друг на друга, превращая мировые нации в одну нацию. И обратить вспять этот процесс не под силу никому.

***

Одной из важнейших составляющих процесса глобализации является то, что в современном мире важнее, престижнее оказываются те языки, которые могут влиять на положение человека в обществе. Естественно, люди будут выбирать для себя и своих детей тот язык, который даст им социальные преимущества. Обычно это «большой» язык, знание которого необходимо для успешной карьеры. Таким образом, «малые» языки оказываются не нужными в полном объеме или не нужными вообще.

Сегодня мы более или менее процветаем и сохраняем свои дагестанские языки потому, что живем под крылом огромной России. Но стоит в нынешней стране произойти еще раз такой «перестройке», как развал СССР в 1991 году, или мы окажемся вне России, то никому наши «родные языки» не будут нужны. С пониманием исторического развития нам все же следовало бы учить наших детей с малых лет прежде всего английскому и русскому языкам, возложив обучение «родным» языкам на бабушек и дедушек.

И едва ли нам следует бояться исчезновения родных языков – процесс этот непростой и не очень быстрый. Для исчезновения родных языков малых наций и народностей потребуются столетия, если не тысячелетия. Однако (как говорит малобритый русофил Леонтьев) есть ли такой срок у человечества при сегодняшнем агрессивном развитии ситуации в мире? На земле слишком много атомных, водородных, нейтронных и прочих бомб и рвущихся к ядерной кнопке от имени «своих языков и религий» безумцев.

Профессор И.А. Шамов