161740312654

Речь главы нашего государства перед дипломатическим корпусом России, произнесенная им 1 июля этого года, обратила на себя внимание всего мирового экспертного сообщества. Но впечатление, произведенное им разные аудитории, было не одинаковое…

Багаудин Узунаев

Патриотически заточенные перья, предварив свою аналитику «долгими и продолжительными аплодисментами», восторженно видят в ней подтверждение незыблемости курса президента Путина на восстановление «Русского мира», на принципиальное отрицание мира однополярного, на неприемлемость американской гегемонии в международных делах и т.п. Признаться, ваш автор тоже воспринял именно эти сигналы, посылаемые нашим главой западным оппонентам. Мельком лишь удивили две вещи: сделанное прямо в ходе выступления обещание в 3 – 4 раза повысить материальное обеспечение дипкорпуса России, а также необычная тишина, царившая в зале во время речи президента. Например, аудитория силовиков или депутатов Госдумы обычно помногу раз прерывает его речь аплодисментами, иногда и действительно продолжительными…

На этом фоне гробовое молчание дипломатов выглядело как дерзость, чуть ли не бунт. С чего бы это? «Каков смысл этого акта? – рассуждает профессор Мичиганского университета Владимир Шляпентох. – Это сигнал, что их деятельность пропагандистская, не дипломатическая. Это сигнал к тому, чтобы они не беспокоились о том, что те или иные акции они осуществляют топорно, что они непрерывно меняют свою точку зрения и дискредитируют в глазах Запада себя лично и всю дипломатическую службу России…» Шляпентоху также кажется, что эта ситуация «говорит о том, что он (Путин) глубоко презирает свою элиту, что он, в отличие от советских руководителей, если не считать Сталина, ни с кем не считается, о том, что в Москве нет ни одного политического института, который бы мог на него оказать влияние или давление, и что он с ними обращается, как с подростками».

В отличие от советских руководителей?! Разве они обращались со своим дипкорпусом лучше? Известный российский дипломат, посол СССР в США в 1962 – 1986 гг. Добрынин приводит пример, который показывает обратное. Вспоминая канун Карибского кризиса, он пишет: «В своих контактах с американцами я исходил из того, что поставленные на Кубу ракеты по своим параметрам были неспособны достичь территории США и не были ядерными. Так меня информировал мой министр. Я аккуратно докладывал о всех своих разговорах с американскими официальными лицами на эту тему. Сообщал также, что отвечаю на их вопросы в духе заявления ТАСС и инструкций министра: ракеты не ядерные и радиус действия их не опасен для США… А на самом деле все было наоборот, только я не знал этого… И ни разу ни Хрущев, ни Громыко не поправили меня. Фактически они умышленно использовали своего посла вплоть до начала самого кризиса в целях дезинформации американской администрации в отношении намерений Москвы (хотя прямых указаний на счет дезориентации мне не давали). Такое поведение моих руководителей потрясло меня, когда я узнал о реальном положении вещей уже в ходе самого кризиса…»

Что, господин Шляпентох, и теперь будет утверждать, что Путин презирает своих дипломатов, больше, чем Хрущев своих?! При случае я приведу пример, как обращался со своими послами Петр I, и читатель увидит: в России в этом плане ничего не изменилось…

Шляпентоху вторит другой автор, не указавший своего имени: «Что мы видели на подобных встречах еще несколько месяцев назад? Уверенный в себе мачо, козырный туз, спаситель и повелитель России небрежно и фамильярно общался с подданными… А что теперь? Неуверенный в себе человек, путаясь в буквах, пытался оправдаться за то, что он натворил в последние месяцы… Раньше с залом разговаривал удав. А теперь удавы сидели в зале. И докладчик это четко понимал…» Тут есть доля правды, но не следует забывать, в каком положении сегодня оказался президент, какое беспрецедентное моральное давление идет на него с Запада в связи с событиями в Украине, угрозой новых санкций и т.д. Учитывая все это, можно сказать, что он еще держится молодцом, не падает духом…

Был еще один комментарий речи Путина. Сделал его в своей телевизионной колонке экстравагантный Максим Соколов, выглядывая, как мамонт, из зарослей своих волос. Причина, по Максимову, в том, что бедный дипломат опасен для государства… Дипломата ничто не должно отвлекать от его основного занятия, трактовал он: ни бизнес, ни другие проявления предприимчивости, иначе государство рискует получить в лице дипломата предателя своих  интересов… Это прозвучало очень строго, как будто Соколов не просто журналист, а спецпосланник Кремля в прямом эфире государственного канала…

Конечно, случаи, когда российские дипломаты перебегали на сторону наших идеологических противников, имеются. И во множестве. Свежий пример, цитирую, «… стало известно о том, что дипломат из постоянного представительства России при ООН остался в США… Это имевший ранг первого секретаря Сергей Третьяков…»

Однако о причинах «измены» Третьякова судить сложно. Может быть, дело в деньгах, а может, в нежелании гнуться во все стороны. Кто его знает…

Но главное не в этом. Соль нашей колонки не в другом. Безусловно, прав г-н Соколов: бедный дипломат опасен для государства. Еще опаснее для государства бедный силовик. Бедный чиновник. Бедный футболист. И только бедный народ для этого государства совершенно не опасен. Иначе Путин и его окружение подумали бы, как поднять уровень, а главное – качество жизни этого народа, пусть не в 3 – 4, а хотя бы в 1,5 – 2 раза.

Но этого пока не происходит. Что ж, как говорил любимец нашего неопасного народа товарищ Саахов, будем ждать! Будем ждать…

А что нам еще остается?!