«Сколько сможем – столько выжмем»

Дагестанский боец UFC Рустам Хабилов недавно пообщался с болельщиками в прямом эфире на странице Министерства по делам молодежи в Инстаграме. В ходе разговора он поведал, чем занимается в условиях домашней самоизоляции, а также рассказал о своем увлечении лошадьми. В интервью «СЭ» известный боец раскрыл некоторые подробности из своей спортивной карьеры, а также поделился впечатлениями от пребывания в Соединенных Штатах Америки.

– Рустам, вы же приехали в Америку в 2011-м?

– Да.

– Как поступило предложение поехать тренироваться в зал Jackson Wink?

– У меня есть друг, его зовут Сайгид, он познакомил меня с Ризваном (Ризван Магомедов – менеджер российских бойцов, глава Dominance MMA Russia – Прим. «СЭ»).

В принципе, я примерно знал его, но не был в курсе, что он находится в Америке, мы просто несколько раз пересекались в городе. Ризван объяснил, что есть менеджер Леонид Каролинский, который может сделать мне приглашение в зал, а через это приглашение можно попробовать оформить визу. Говорил: «Если приедешь – тебя тут поселят, будешь жить и тренироваться». Я согласился. После этого пришло предложение из зала, и я полетел туда.

– Долго вы работали с Каролинским?

– Года полтора-два. Ну, громко сказано – работали! Мне так и не смогли организовать ни один бой за то время.

– Потому и расстались?

– У меня было такое положение… Надо было уезжать домой, потому что полтора-два года просто тренироваться в зале и не выступать, а еще и расходы на жизнь, которые мне никто не покрывал… Хорошо, что у меня есть друзья и близкие, которые могли позволить себе оплачивать мое проживание и питание в Америке, но это же не значит, что я могу так сидеть годами. Хотелось добиться результата. Постоянно обещали бои, но так ничего и не получилось. Потом я подошел к Грегу Джексону (главный тренер Jackson Wink – Прим. «СЭ») и сказал, что я так больше не могу и мне нужно улететь. Но Джексон заявил, что я никуда не полечу. Сказал: «Нет денег на расходы? Значит, заберу тебя жить к себе домой. Насчет боев тоже помогу, договорюсь с Леонидом и Али». Дальше меня познакомили с Али (Али Абдель-Азиз – основатель и президент Dominance MMA – Прим. «СЭ»).

Мы с Леонидом поговорили, все поняли, и я начал работать с Али. Он долго не тянул, сразу начал давать мне бои. Позднее я подписался в UFC.

– Вы первый боец из России, с кем начал работать Али Абдель-Азиз?

– Первый, до этого никого не было.

– Что он за человек? Про него ходит много слухов.

– Интересный парень, очень хороший человек. Всегда старался уделять мне внимание – и как бойцу, и как другу. Он сразу мне сказал, что не собирается предлагать никакого контракта. По сей день у меня нет подписанного с ним контракта. Мы с ним как братья – все на доверии, на слове. Всегда, когда летал к нему в Лас-Вегас в гости, он меня встречал, водил по магазинам, помогал с проживанием, не давал беспокоиться. Он вообще не брал с меня денег, пока я не начал зарабатывать больше 20 тысяч долларов; наоборот, пытался все время помогать. У меня с ним были и есть хорошие отношения.

– В зале Грега Джексона всегда было много сильных бойцов, но главный – Джон Джонс. Ваша цитата из 2011 года: «Я боролся с Джонсом и не уступил ему ни секунды». Получается, он смог перевести Кормье, а вас – нет?

– Мы с ним боролись в схватке по вольной борьбе, это совершенно другое. Если дерешься по правилам ММА с борцом, бывает, что ему иногда нужно прикрыть голову, а это значит, что он может открыть ноги для прохода. Естественно, когда я с ним боролся, старался не дать ему балл. Поборолись со счетом 1:1. Еще я много раз боролся с Тимом Кеннеди, он тоже больше 90 кг весил. Запускал его через грудь. Он спрашивал: «Как ты это делаешь?» Я показывал. Там было много хороших парней, с кем можно потягаться.

С Даниэлем Кормье у Джонса был хороший бой, Джон легко переводил его, но я тоже давал фору.

– Самый талантливый боец из тех, что вы встречали в жизни?

– Жорж Сен-Пьер, наверное.

– Почему?

– Я был с ним на сборах две недели, стоял с ним в паре, работал. Он нереально двигался, у него очень хороший тайминг при проходах в ноги. Ты просто не видишь, как он ловит тебя на проходе. Даже если посмотреть, что он делает на тренировке: отлично борется, бьет ногами и руками, может на кольцах делать всякие гимнастические приемы. Он пробует себя в разных видах спорта и везде неплохо себя проявляет. Он хорош в джиу-джитсу, добивания у него отличные, даже не знаю, с кем из бойцов его сравнить. Еще Андерсон Силва – талантливый боец, в стойке очень хорош, но не во всем.

– Рустам, кто является для вас самым принципиальным соперником в спарринге?

– Таких, в принципе, не было. Вот с Диего Санчесом были тяжелые спарринги, потому что он дерется как собака. С Дональдом Серроне были интересные спарринги, мог с ним по шесть-восемь спаррингов по 5 минут делать. Он заряжался, и я заряжался. Один раз встал в пару с Мэлвином Гиллардом. Тренер сказал, чтобы я его валил, больше с ним боролся, потому что его следующий соперник – борец. Я его легко валил, а ему, видимо, это уже надоело, и он в какой-то момент меня очень жестко встретил коленом в прыжке. Попал прямо в грудь. Я не показал, что мне больно, поймал его ногу, повалил и продолжил бороться. Потом, в тот же день, Гиллард устроил то же самое с Кабом Свонсоном. Он тоже боролся с Мэлвином, а тот его встретил коленом, попал в лицо и сломал ему лицевую кость. Сразу потекла кровь изо рта и носа. Мы в тот день оказались в больнице вместе. Я проверял, что с моей грудью после удара, а у Свонсона был перелом.

Я настроился на новый спарринг с Гиллардом, зарядился, злой, а он, как оказалось, уже начал гонять вес. Ну, мне-то какая разница, гоняет он вес или нет. От души надавал ему, он даже один раз упал. Бывали такие жесткие моменты.

– Часто возникали реальные конфликты между бойцами в зале?

– Я такого не помню, может, было 1-2 раза, но незначительные. Один раз вышел на улицу с Каро Парисяном, он мне до этого на отработках начал всаживать лоу-кики, а я ему потом хорошо с руки дал. Начали с ним ругаться, перчатки сняли, «пойдем выйдем», все такое. Вышли на улицу, но до драки не дошло, просто нормально поговорили.

– Кто из бойцов поражал физической силой?

– Из бойцов не могу кого-то назвать, так что назову борца – Даурен Куруглиев. Думаю, он в жиме лежа и 200 кг сможет сделать, физически очень сильный. Он просто вырвал штангу 90 кг, поднял ее и начал делать приседания. Я такого не видел, он – реально машина!

– Вы рассказывали, что американский Альбукерке – опасное место. Почему?

– Там даже оружие разрешено. Если ты приехал по рабочей визе, то можешь оформить себе разрешение и купить оружие. В других штатах такого нет, а в Альбукерке реально опасно и ты должен защищать себя. Самые отморозки, думаю, мексиканцы.

– У вас там было оружие?

– Да, было.

– Приходили с ним прямо на тренировку?

– Нет, я его не носил, просто хранил дома. Мы сделали разрешение, доверенность на меня. «Глок-17», кажется. В коробочке дома лежал, стоил всего 450 долларов. В спину нельзя было стрелять, если что. Только если человек идет на тебя. Все по инструкции.

– Пистолет хотя бы раз вам пригодился?

– Нет.

– Самая опасная ситуация, которая произошла с вами в Альбукерке?

– Когда у нас хотели отжать камеру. Мексиканцы увидели оператора, который ходит за нами по городу. Камера там была недешевая. Я заметил, что они ходят за нами, и говорю: «Хотят отжать» и смеюсь. Они-то не понимают, с кем хотят связаться. Мы были с Адланом и решили, что, если к нам подойдут и начнут что-то говорить, то надо сразу отправлять их спать, а то вдруг они под чем-то, или у них есть оружие. Потом, когда мы вышли из магазина, они начали спрашивать: «Вы русские? А, Ок» и ушли. Встали у своей машины, делали всякие отжимания, приседания смешные. Мы посмеялись, сели в машину и уехали.

– Кто из американских бойцов был гангстером, или мог быть связан с такими людьми?

– Там были ребята, не очень известные бойцы. Один весь в шрамах. Хороший парнишка. Я спросил, откуда у него шрамы. Он ответил, что в него стреляли, что много чего интересного с ним происходило. Его звали Клинт, фамилию не помню. А так не могу отличить, сказать, что кто-то с кем-то связан. Я же с ними не выхожу по каким-то делам, встречаю ребят только в зале.

– Есть один обладатель пояса, который как бы гангстер. Ваш давний знакомый, Хорхе Масвидал. Считаете поединок с ним вершиной карьеры в UFC?

– Нет, почему, с Бенсоном Хендерсоном тоже был хороший бой. Тогда Масвидала еще не знали. С Бенсоном я хорошо показал себя, держал бой, но устал, потому что была неправильная весогонка. Масвидал тоже был крепким парнем, это сейчас он перешел в другой вес, начал работать первым номером, и ему это подошло. Бой с Хорхе – один из лучших в карьере.

– Чем бы вы объяснили тот факт, что к Хабибу много цепляются, поскольку он не выходит с российским флагом?

– Не знаю. Человек представляет Россию, почему должны быть какие-то вопросы? Флаг тут ничего не решает и не меняет. Может, ему не до этого. Я, например, не придаю этому значения. Когда я выхожу, у меня нет ни дагестанского, ни российского флага. Выступал в Альбукерке – тоже никакого флага. Иногда местные ребята в Альбукерке вытаскивали флаг штата, но я никогда не придавал этому значения.

– Что изменили бы в карьере, если бы была такая возможность?

– Единственное, наверное, больше следил бы за своим здоровьем, потому что у меня проблемы с коленями и плечом. Это я смогу решить только тогда, когда завершу со спортом, и то не знаю точно, получится ли. У меня много серьезных ограничений по тренировкам. Если бы следил за здоровьем лучше, то, может, и выступал бы лучше.

– Самый большой гонорар в карьере?

– Больше 100 тысяч долларов, но не могу сказать точно.

– На что потратили первый гонорар в UFC?

– Купил машину, BMW X6.

– Сейчас у вас «Мерседес Гелендваген»?

– Да.

– А сколько вам заплатили за первый бой в 2007 году, в селе Агвали?

– Не помню, 15 тысяч рублей, кажется.

– Их на что потратили?

– Стол накрыл пацанам.

– Как долго еще будете выступать? Вам 33 года, для вашего веса возраст немаленький.

– Это да. Сколько сможем – столько выжмем. Если будет сложно, то сразу остановлюсь, даже не задумываясь. Пока тренируюсь, выступаю – настроение есть!