Лев Николаевич Гумилев утверждал в одной из своих работ, что если количество пассионариев в обществе превышает 7 % от общего количества населения, то происходит так называемый «пассионарный перегрев».

Теймур Абдуллаев

Каждый народ, как и каждый отдельный человек, имеет свой возраст. Юный народ и юный человек полны сил, радости и неосознанных желаний. Пожилой народ и пожилой человек хотят покоя, стабильной старости, легкого отхода в мир иной. У древних греков существовало понятие акме – возраст зрелости, лучший возраст человеческой жизни (30 – 45 лет). В этногенезе каждого народа тоже можно выделить акматическую, серединную фазу. Но назвать его лучшим возрастом для народа будет неправильно, потому что именно в это время появляются избыток пассионариев и тот самый «перегрев». При пассионарном перегреве в обществе возникает огромное количество различных направлений и группировок, которые интенсивно борются между собой, даже в момент опасности внешнего вторжения. Кроме того, для пассионарного перегрева характерны фигуры честолюбцев, сильных и властных людей, которые стремятся к личному успеху любой ценой и приносят интересы этнической целостности в жертву своим собственным. В этих условиях бывает трудно наладить централизованное руководство крайне сложной и разнообразной системой. При пассионарном перегреве люди подвергают себя истязаниям, лишениям, посту, безбрачию, уединению в пустынных местностях. Крайняя степень пассионарности не поддается рассудку или силе обстоятельств. Пассионарии никого не боятся и ради иллюзорных целей гибнут.

***

Пассионарность – это непреодолимое внутреннее стремление к деятельности, направленной на изменение своей жизни, окружающей обстановки, статуса-кво. Деятельность эта представляется пассионарному человеку ценнее даже собственной жизни, а тем более жизни, счастья современников и соплеменников. Она не имеет отношения к этике, одинаково легко порождает подвиги и преступления, творчество и разрушение, добро и зло, исключая только равнодушие. Она не делает человека героем, ведущим толпу, так как большинство пассионариев находятся в этой самой толпе, двигающейся в ту или иную сторону развития этноса.

Есть такой ленинградский писатель Михаил Иосифович Веллер. Он разработал свою теорию, во многом совпадающую с выводами Гумилева. Он считает, что человек старается сделать самое большое, на что в жизни способен. Человек совершает множество поступков, вовсе не самых целесообразных и необходимых для поддержания своей жизни. У него есть потребность испытывать ощущения, сильные, разнонаправленные, к этому его подталкивает инстинкт жизни. В результате люди придумывали себе цели, которых и старались достичь. Счастье всего человечества, слава, деньги, прогресс, любовь. Да мало ли какие цели можно для себя придумать! Достижения в спорте, карьерные соображения, зарабатывание миллиардов… Ну скажите, зачем нужно такое количество денег, которое невозможно потратить в течение жизни? Зачем мы производим и потребляем все больше и больше ненужных, но престижных вещей. Зачем люди покупают пятые айфоны, которые используют затем лишь на 5 % от их возможностей? Зачем гоняются всю жизнь за славой или властью? Инстинкт жизни. А у каждого человека его сила различна. У пассионариев она одна, у обычных людей – другая.

***

Дагестанцы не являются отдельным этносом. По определению Гумилева, мы – суперэтнос, т.е. несколько народов, занимающих одно пространство и обладающее сходной ментальностью и этикой. И мы, к сожалению, как раз и находимся в фазе пассионарного перегрева. Вы обращали внимание, как ведет себя любой дагестанец в маршрутке? Он, едва заняв место, начинает преобразовывать пространство вокруг себя. Если окно закрыто, он его откроет, если открыто – закроет. Если занавеска задернута – надо отодвинуть, и наоборот. Пассионариев у нас не 7 %, а намного больше. Помимо этого, дело еще в том, что пассионарии создают этические клише для остальных, обычных людей. Как небогатые люди стараются сыграть, к примеру, свадьбы, чтобы «не хуже, чем у всех», повторяя за богатыми, так и обычные люди берут для себя нормы пассионариев. И поэтому, к примеру, даже не очень смелый по природе молодой человек ни за что не уступит в противостоянии из страха прослыть трусом. Где-нибудь в Канаде или во Франции он, может быть, и свернул бы по-тихому назревающий конфликт, но у нас, в Дагестане, этому же человеку приходится решать вопрос в пассионарном ключе. В этом, может быть, и не было бы ничего особо плохого, но переизбыток активных людей создает ситуацию, подобную бунту пиратов на своем корабле. Каждый считает себя самым умным, самым сильным и самым смелым; в результате на судне царит анархия, гальюны загажены, корабль вместо того чтобы идти каким-либо важным курсом и грабить попутные судна, дрейфует и обрастает снизу ракушками. Пассионарный перегрев сопровождается активной борьбой и в идеологической, и в религиозной сферах.

***

Фазы этногенеза длятся по нескольку сотен лет, весь 19-й и 20-й века мы занимались тем, что выпускали лишний пар в войнах или революциях. Вектор идеи нам не важен, нам важно что-нибудь делать. Если кто-то помнит, то 20-30 лет назад каждый шофер возил за стеклом автомобиля фотографию Сталина. Кто им этот Сталин? Тетин муж, что ли? Но возили. Ехали мы как-то в командировку, дело было в 1986 году, в начале перестройки, и мой сотрудник решил поумничать, начал цитировать статью из «Комсомольской правды» о сталинских перегибах. Водитель нашей машины чуть с ним не подрался. Тогда это был еще не старый человек, думаю, он еще работает, до пенсии ему далеко. Спроси сегодня его про Сталина, он и не вспомнит, что готов был за него 30 лет назад горло кому-то перегрызть. Уверен, что сегодня свою пассионарность, если только не изжил ее, применяет или в вопросах религии, или болея за «Анжи».

Поэтому у нас все молодые люди занимаются спортом. Им хочется что-то делать, причем каждый день, все время. Конечно, спорт – это хорошо, но вот бы направить нашу энергию в другое, более продуктивное русло, как это делают, например, евреи! У них в семьях – культ знаний. Они стараются с самого раннего детства увлечь ребенка тягой к знаниям или искусству. Если бы мы приняли их этические стереотипы, то при нашей энергичности через 20 лет мы бы нашу республику превратили в оазис. А пока единственное спасение нашего общества от перегрева заключается в том, чтобы потихоньку экспортировать пассионариев от греха подальше, что, в принципе, и происходит в последние 30 лет.

Лев Николаевич Гумилев утверждал в одной из своих работ, что если количество пассионариев в обществе превышает 7 % от общего количества населения, то происходит так называемый «пассионарный перегрев».

Теймур Абдуллаев

Каждый народ, как и каждый отдельный человек, имеет свой возраст. Юный народ и юный человек полны сил, радости и неосознанных желаний. Пожилой народ и пожилой человек хотят покоя, стабильной старости, легкого отхода в мир иной. У древних греков существовало понятие акме – возраст зрелости, лучший возраст человеческой жизни (30 – 45 лет). В этногенезе каждого народа тоже можно выделить акматическую, серединную фазу. Но назвать его лучшим возрастом для народа будет неправильно, потому что именно в это время появляются избыток пассионариев и тот самый «перегрев». При пассионарном перегреве в обществе возникает огромное количество различных направлений и группировок, которые интенсивно борются между собой, даже в момент опасности внешнего вторжения. Кроме того, для пассионарного перегрева характерны фигуры честолюбцев, сильных и властных людей, которые стремятся к личному успеху любой ценой и приносят интересы этнической целостности в жертву своим собственным. В этих условиях бывает трудно наладить централизованное руководство крайне сложной и разнообразной системой. При пассионарном перегреве люди подвергают себя истязаниям, лишениям, посту, безбрачию, уединению в пустынных местностях. Крайняя степень пассионарности не поддается рассудку или силе обстоятельств. Пассионарии никого не боятся и ради иллюзорных целей гибнут.

***

Пассионарность – это непреодолимое внутреннее стремление к деятельности, направленной на изменение своей жизни, окружающей обстановки, статуса-кво. Деятельность эта представляется пассионарному человеку ценнее даже собственной жизни, а тем более жизни, счастья современников и соплеменников. Она не имеет отношения к этике, одинаково легко порождает подвиги и преступления, творчество и разрушение, добро и зло, исключая только равнодушие. Она не делает человека героем, ведущим толпу, так как большинство пассионариев находятся в этой самой толпе, двигающейся в ту или иную сторону развития этноса.

Есть такой ленинградский писатель Михаил Иосифович Веллер. Он разработал свою теорию, во многом совпадающую с выводами Гумилева. Он считает, что человек старается сделать самое большое, на что в жизни способен. Человек совершает множество поступков, вовсе не самых целесообразных и необходимых для поддержания своей жизни. У него есть потребность испытывать ощущения, сильные, разнонаправленные, к этому его подталкивает инстинкт жизни. В результате люди придумывали себе цели, которых и старались достичь. Счастье всего человечества, слава, деньги, прогресс, любовь. Да мало ли какие цели можно для себя придумать! Достижения в спорте, карьерные соображения, зарабатывание миллиардов… Ну скажите, зачем нужно такое количество денег, которое невозможно потратить в течение жизни? Зачем мы производим и потребляем все больше и больше ненужных, но престижных вещей. Зачем люди покупают пятые айфоны, которые используют затем лишь на 5 % от их возможностей? Зачем гоняются всю жизнь за славой или властью? Инстинкт жизни. А у каждого человека его сила различна. У пассионариев она одна, у обычных людей – другая.

***

Дагестанцы не являются отдельным этносом. По определению Гумилева, мы – суперэтнос, т.е. несколько народов, занимающих одно пространство и обладающее сходной ментальностью и этикой. И мы, к сожалению, как раз и находимся в фазе пассионарного перегрева. Вы обращали внимание, как ведет себя любой дагестанец в маршрутке? Он, едва заняв место, начинает преобразовывать пространство вокруг себя. Если окно закрыто, он его откроет, если открыто – закроет. Если занавеска задернута – надо отодвинуть, и наоборот. Пассионариев у нас не 7 %, а намного больше. Помимо этого, дело еще в том, что пассионарии создают этические клише для остальных, обычных людей. Как небогатые люди стараются сыграть, к примеру, свадьбы, чтобы «не хуже, чем у всех», повторяя за богатыми, так и обычные люди берут для себя нормы пассионариев. И поэтому, к примеру, даже не очень смелый по природе молодой человек ни за что не уступит в противостоянии из страха прослыть трусом. Где-нибудь в Канаде или во Франции он, может быть, и свернул бы по-тихому назревающий конфликт, но у нас, в Дагестане, этому же человеку приходится решать вопрос в пассионарном ключе. В этом, может быть, и не было бы ничего особо плохого, но переизбыток активных людей создает ситуацию, подобную бунту пиратов на своем корабле. Каждый считает себя самым умным, самым сильным и самым смелым; в результате на судне царит анархия, гальюны загажены, корабль вместо того чтобы идти каким-либо важным курсом и грабить попутные судна, дрейфует и обрастает снизу ракушками. Пассионарный перегрев сопровождается активной борьбой и в идеологической, и в религиозной сферах.

***

Фазы этногенеза длятся по нескольку сотен лет, весь 19-й и 20-й века мы занимались тем, что выпускали лишний пар в войнах или революциях. Вектор идеи нам не важен, нам важно что-нибудь делать. Если кто-то помнит, то 20-30 лет назад каждый шофер возил за стеклом автомобиля фотографию Сталина. Кто им этот Сталин? Тетин муж, что ли? Но возили. Ехали мы как-то в командировку, дело было в 1986 году, в начале перестройки, и мой сотрудник решил поумничать, начал цитировать статью из «Комсомольской правды» о сталинских перегибах. Водитель нашей машины чуть с ним не подрался. Тогда это был еще не старый человек, думаю, он еще работает, до пенсии ему далеко. Спроси сегодня его про Сталина, он и не вспомнит, что готов был за него 30 лет назад горло кому-то перегрызть. Уверен, что сегодня свою пассионарность, если только не изжил ее, применяет или в вопросах религии, или болея за «Анжи».

Поэтому у нас все молодые люди занимаются спортом. Им хочется что-то делать, причем каждый день, все время. Конечно, спорт – это хорошо, но вот бы направить нашу энергию в другое, более продуктивное русло, как это делают, например, евреи! У них в семьях – культ знаний. Они стараются с самого раннего детства увлечь ребенка тягой к знаниям или искусству. Если бы мы приняли их этические стереотипы, то при нашей энергичности через 20 лет мы бы нашу республику превратили в оазис. А пока единственное спасение нашего общества от перегрева заключается в том, чтобы потихоньку экспортировать пассионариев от греха подальше, что, в принципе, и происходит в последние 30 лет.