Не упустить свой шанс

Осенний марафон по полям культуры

В прошлом номере я писал, что нынешняя осень в плане общественно-политических событий выдалась спокойная, тихая…

Багаудин Узунаев

Но, оказывается, то было затишье перед бурей. Вдруг, как из рога изобилия, посыпались события, одно другого ярче и драматичней…

ГЛОТОК СВЕЖЕГО ВОЗДУХА

Тут тебе и судебный процесс по делу Улюкаева, вскрывший гнойные нарывы российской верхушки, и судебное дело Серебренникова, через арест которого «силовики» подают угрожающие сигналы «либералам», и День единого голосования, где элита посрамила пословицу «голь на выдумку хитра», измыслив новые хитроумные уловки по одурачиванию электората, это и учения «Запад-2017», от которых у Запада, особенно у прибалтов, волосы встали дыбом, и т.д.

Эти темы мы обязательно еще раскроем…

Но сегодняшний свой обзор я хотел бы посвятить событиям на культурном поле Дагестана. Их было немного, и они не отличались остротой, однако заключали в себе некие важные смыслы. Я бы выделил два таких события: это «гамзатовские дни» «Белые журавли» и 2002-я годовщина нашего Дербента, в которых участвовал и сам.

«Гамзатовские дни» традиционно проходили в Хунзахе. Торжественная часть, проходившая у мемориала «Белые журавли», продолжилась посещением гостями музея Гамзата Цадасы в Цада, школы в Арани, где учился поэт, водопада Тобот, а под занавес и экспромтом – недавно отреставрированной крепости в Ахульго. Разделившись на три группы, поэты и писатели из Москвы, Питера, Серпухова, Ростова, Чечни, Кабардино-Балкарии, Башкирии, Чувашии и др. отправились – одни в Хунзах, вторые – в Гуниб, третьи – в Дербент. Среди них было много переводчиков, что для многоязычной республики особенно важно. В том числе и лидер дагестанского переводческого цеха Марина Ахмедова. Позже, при посещении Ахульго, тема переводов получила новое, я бы сказал, пикантное звучание, о котором я скажу ниже.

***

Для Дагестана, не избалованного вниманием других российских субъектов, не говоря уже про федеральный центр, это событие было заметной отдушиной, глотком свежего литературного воздуха… Но хотя это и был праздник, все же он выявил ряд серьезных литературных проблем. Дело в том, что накануне ваш автор встретился с председателем Союза писателей Дагестана Магомедом Ахмедовым, который и указал на ряд из них: «сильное замедление кровотока в жилах дагестанской литературы», разрыв связи поколений в ней, ускоряющийся процесс перехода одаренной молодежи с родных языков на русский. В некоторых дагестанских литературах сегодня нет ни одного молодого (до 30 лет) сочинителя, пишущего на родном языке. Например, в лакской. Мало их и в аварской литературе. Более-менее благополучно – на фоне других – обстоит дело у кумыков. В целом же наблюдается постепенное, но безостановочное «обрусение» дагестанских литератур. Я не берусь давать оценку этому процессу. Просто констатирую факт. Но сам Магомед Ахмедов смотрит на него как на серьезную проблему, путей решения которой никто не знает.

УБЬЕМТЕ ДВУХ ЗАЙЦЕВ!

Но, поедь Магомед в Хунзах, а не в Гуниб, и он был бы приятно удивлен. Там, в кунацкой Центра традиционной культуры народов России, гости провели мастер-класс с молодыми поэтами этого села. Все они пишут по-аварски и читали свои стихи – наряду с гамзатовскими – на родном языке. Правда, как сложится их литературная судьба позже, когда они из однородно аварской языковой среды перейдут в область владычества русского, предугадать сейчас трудно. Наверняка часть из них – в поисках более масштабной аудитории – также станет русскоязычными авторами, как это произошло со многими их земляками разных национальностей. Но вместе с большой аудиторией они получат большую конкурентную нагрузку. Причем конкурировать придется не только с живыми русскими литераторами, но и с классиками. Зато вставать в очередь за качественными переводами им не придется…

Если процесс «обрусения» авторов продолжится, то скоро переводчики, образно говоря, лишатся куска хлеба. Это нелегкий хлеб, поверьте, говорю это как человек, сам много переводивший и знающий цену этой работе. Кстати, в Ахульго обозначился еще один минус, который можно приплюсовать к особенностям переводческой профессии. У входа в музей этой крепости на мраморной плите были золотыми буквами выбиты строки Расула Гамзатова. Но если имя автора там красовалось, то имя переводчика указать забыли…

***

И все же в обозримом будущем перевод на русский в Дагестане будет востребован. Значит, нужны квалифицированные кадры на этом поприще. А им надо платить, что доступно не всем авторам. В связи с этим я предлагаю учредить Фонд перевода, который мог бы пополняться за счет пожертвований состоятельных и просто любителей литературы. Глядишь, и государство что-то подбросит. Ведь почти все государственные мужи по завершении политической карьеры (а некоторые и в ходе нее) становятся писателями: пишут мемуары, статьи в СМИ, басни и т. д. Этим мы бы убили сразу двух зайцев: во-первых, освободили талантливых, но бедных авторов от необходимости влезать в долги ради книги на русском языке, которая, как известно, у нас и не окупается; а во-вторых, у молодых талантов отпал бы хоть один повод отказываться от творчества на родном языке.

НЕВЕРОЯТНО, НО ФАКТ!

Второе событие, о котором хотелось бы написать, – это годовщина Дербента, День города, как значится он в календаре. Конечно, площадь Свободы, которая обычно становится центром любого масштабного мероприятия в Дербенте, и в этот раз была уставлена палатками, олицетворявшими подворья дагестанских народов: хозяйственно-бытовые, художественные, исторические и т.д. Конечно, был концерт с участием самодеятельных ансамблей, артистов, певцов и музыкантов…

Гвоздем программы, естественно, стал приезд на праздник главы Дагестана Рамазана Абдулатипова. Отдадим должное: несмотря на страшный солнцепек, он обошел один за другим все подворья и павильоны. Отведал в каждом из них от национальных блюд, где-то станцевал под местную мелодию, везде расспрашивал про дела, шутил и обещал помогать и впредь.

При чем тут помощь, спросит несведущий читатель? А при том, что все эти подворья – плоть от плоти центров традиционной культуры народов России, детища Абдулатипова. Не все понимают значение этого новшества. Даже Путин, будучи в Махачкале и находясь в таком центре, недоумевал: мол, что такое традиционная культура? Разве культура не традиционна уже сама по себе? Сказался и фактор дискредитации термина в приложении к лицам «нетрадиционной» ориентации. Но на самом деле значение этих центров еще не оценено в должной мере. Понятно, что народное творчество, народная культура, которые являются основным содержанием этих центров, прожили бы и сами по себе, вне этих учреждений. Однако они дали новый импульс для их развития. А что мы, дагестанцы, имеем ценного в этом мире, кроме творчества наших народов, их многоликой и разнообразной культуры?! Отмечу еще один факт, который прагматичным дагестанцам будет особенно понятен: каждому такому центру, а их сегодня в Дагестане 325, правительством выделено по 1 млн 400 тысяч рублей! Это позволило где подремонтировать, а где и заново построить здания КДУ (культурно-досуговых учреждений), приобрести инвентарь и музыкальные инструменты и т. п. Невероятно, но факт! Таким образом, г-н Абдулатипов, которого многие сегодня не понимают, сделал для поддержки культуры в Дагестане столько, сколько до него не делал никто! Главное же, что он сделал, – это вернул в наш обиход слово «культура», дал возможности для ее движения и развития. Воля ваша, но как обитатель, как работник, как патриот этого пространства я просто не могу не отдать ему должное за такую политику…

НЕ УПУСТИТЬ СВОЙ ШАНС

Незадолго до открытия подворий в Музее истории мировых культур и религий Дербента состоялась Международная конференция «Шелковый путь как перекресток цивилизаций». Она была посвящена социокультурному аспекту этого, как выяснилось, набирающего силу проекта. Среди целого ряда весьма содержательных докладов, прозвучавших на ней, я бы выделил ряд выступлений, в том числе кандидата философских наук, заведующей отделением кафедры ЮНЕСКО по компаративным исследованиям духовных традиций, специфики их культур и межрелигиозного диалога по Северному Кавказу Гюльчохры Сеидовой «Дербент – город на одном из направлений великого Шелкового пути».

Одна из докладчиц указала на такой актуальный аспект в деятельности центров, как возрождение народных промыслов и ремесел в регионах Страны гор. И это не просто забава или развлечение – это новые рабочие места, что в настоящих условиях имеет прямое хозяйственное значение. В качестве примера она привела Кайтагский район, где на базе центра работает 300 мастериц кайтагской вышивки! Целый цех. Представляете, сколько продукции выдают они на-гора. И она не залеживается, ее покупают, на нее есть спрос, причем не только в Дагестане и в России, но и за рубежом.

***

Гульчохра Сеидова говорила про Великий шелковый путь, подчеркнула огромный вклад этого феномена в процесс развития культур разных стран и народов, в том числе и дагестанских. Но при этом не забыла и об экономической стороне дела. По ее словам, главным заинтересованным лицом в реализации этого грандиозного по своим масштабам проекта протяженностью от Атлантического до Тихого океана является Китай.

«Поверьте мне, – заговорщически сообщила Гюльчохра Надировна, – правительство Поднебесной, которая вот-вот станет первой экономикой мира, готово вложить в этот путь, проходящий через 60 государств мира, огромные деньги. Ибо это станет еще одним шагом к заветной цели Китая – перехватить мировое лидерство в экономике. Я очень надеюсь, что Дербент, являющийся одним из ключевых пунктов Шелкового пути, не упустит свой шанс и получит все выгоды от своего стратегического положения среди этого сонма стран и городов».

Мне остается только присоединиться к ее надеждам, добавив, что это шанс и всего Дагестана. И мы не должны его упустить.