Арка памяти

Пожалуй, со времён Древнего Рима в арках было что-то очень помпезное и, может быть, даже скрепоносное. Они всегда были символами побед или же каких-то других успехов.

В мире их возводилось много и по самым разным поводам. Есть такая и в Махачкале. С неё начинается улица Буйнакского. Когда в моем далёком детстве я прогуливался рядом с ней вместе с мамой, то на ней были высечены имена передовиков производства и Героев труда. Потом все эти таблички куда-то делись… И для меня она была вполне чётким признаком города с историей. Тем более, что очень долгое время эта арка была чуть ли не символом нашего города.

Заур Газиев

Когда на территории аэропорта Махачкалы появилась арка Абдулатипова, мне это сооружение с самого начала показалось несколько несуразным. Но спустя какое-то время я с ним смирился. Хоть и не сразу. Если бы она была сделана симметрично, к примеру, по обеим её сторонам располагались бы две одинаковые сторожевые башни, то она, на мой вкус, смотрелась бы логичнее. Отсыл к этнике для прибывающих в республику туристов был бы, наверное, очень даже оправдан. А так сторожевая башня, соединённая арками с гротескной версией Спасской башни, смотрелась как попытка скрестить ужа и ежа.

Этот объект назывался аркой дружбы Дагестана с Россией… Ну не было в этом сооружении гармонии. Как и в тех отношениях, которые почему-то были названы дружбой. А это для объекта, который должен был бы радовать глаз, фатально! С другой стороны, наша страна была заполнена объектами в стиле сталинского ампира, а он ведь трудно сочетается с чем-то другим! Если бы нечто подобное было построено в тридцатые годы прошлого века, то это было бы уместно, хотя бы из идеологических соображений, но строить такое в 2014 году было неактуально. Однако сооружение выглядело добротно сделанным. Вполне можно было убедить себя в том, что эта арка не так уж и плоха. Мы-то ехали и видели только её пролёты из окон автомобиля, и эта дисгармония по глазам не била. Да и потом в аэропорту все всегда торопятся: рассматривать арку ни у кого нет ни времени, ни желания. В конце концов, участь многих интересных произведений искусства – не быть признанными современниками. Например, Оноре де Бальзак ненавидел Эйфелеву башню и много раз писал об её уродстве. Он даже ходил обедать в ресторан, расположенный там, объясняя это тем, что это единственное место, где её не видно.

Мы уже начали привыкать к нашей арке и не замечать некоторых несуразностей. Кто же мог подумать, что от неё вдруг начнёт отлетать облицовка?! Ну, а с другой стороны, подреставрировать её было бы, наверное, дешевле, нежели разрушать.

***

Конечно, это право хозяев земли определять, что будет на их территории, но я бы не сносил эту арку. Места она занимала немного, да и приведение в порядок больших сумм не требовало. Кроме того, и узаконить её, наверное, вполне было возможно. Насколько я понял, решение о сносе принимал Карабудахкентский суд. Причина подобного решения якобы в том, что это сооружение не имело никаких правоустанавливающих документов. Но в Махачкале сотни объектов имеют аналогичный статус, однако их сносить никто не торопится, хотя претензии к их внешнему виду тоже вполне понятные. В итоге приняли решение о сносе, даже несмотря на то, что этот объект собой символизирует. Весьма смело по нашим-то временам! Не повезло арке дружбы Дагестана с Россией!

Чуть позже стала прорисовываться и другая причина подобного решения. Один мой добрый знакомый по этому поводу написал следующее: «Когда при своём правлении ты делаешь всё, чтобы выдавить человека из республики, то после сидишь и удивляешься, что он сносит твой незаконный объект». И здесь я уже перестаю понимать, что происходит. Мстить подобным образом Абдулатипову – как-то странно! Эта арка уже давно жила своей жизнью и никак к нему не была привязана. Да, она осталась после него, но он же её строил не на свои личные средства… Он, кстати, первый, кто на этом уровне начал говорить о внешнем облике наших городов и сёл. Правда, при этом, отдал на растерзание застройщиков ипподром. И больше у нас нет полноценного ипподрома. По всей России в эти тучные годы старались привести в порядок центры мегаполисов. И только мы как жили в большой бетонной мусорке, так и продолжаем в ней жить! В общем, версия мести Абдулатипову, звучавшая в последние дни, несмотря на всю свою сомнительность, оказалась чуть ли не самой убедительной. Что ни говори, а люди от своих психологических травм порою избавляются весьма странным способом. Дагестан уже давно не столько страна гор, сколько страна чудес. Во всех смыслах слова «чудеса»!

***

Наша память очень избирательна, какие-то мелочи могут вцепиться в мозг, а какие-то важные события растворяются так, как будто их и не было. Память – очень ненадёжное хранилище: она меняет события местами, а бывает, что передвигает их во времени. И самое странное то, что память заставляет нас верить себе, и на этом основании выстраивать свой жизненный опыт. Поэтому очень важна документальная фиксация того, что происходило, и какие у этого были последствия. Очень важны символы. Они как хлебные крошки, по которым Гензель и Гретель должны найти дорогу домой.

Я считаю, что арку нельзя было сносить ни в коем случае! Очень жаль, что за неё не вступилось Министерство культуры республики. Она должна была остаться символом того времени, которое уже невозможно изменить. В Рамазане Абдулатипове в годы его правления республикой было много всего намешано, как ужасного, так и правильного. Это был такой шекспировский персонаж со своим видением и собственным языком общения с окружающим миром. Он давал много поводов для удивления. Но ведь у него есть не только противники, но и есть и те, кому он нравился. И важно суметь отделить одно от другого, личное от глобального. Время его правления – это исторический опыт, который обязательно нужно переосмысливать. Да, Рамазан Гаджимурадович очень авторитарный человек, но, при этом, я помню, как он несколько лет подряд заставлял чиновников надевать национальные костюмы на наши национальные праздники. Для дагестанской идентичности – это был очень важный момент. При этом, он оставался человеком, который всеми фибрами души старался забыть историю того, как Дагестан оказался в составе Российской империи.

С одной стороны, он начал открытый диалог по поводу качества образования, с другой стороны – при нём присутствовало мздоимство, о размахе которого в предыдущие времена и помыслить было невозможно. Историю интриг из закрытой жизни дагестанского Белого дома вообще лучше не вспоминать! Рамазан Абдулатипов был человеком, который слышал только себя, но не слышал Дагестан. Он всё время хотел поломать наших людей через колено и за что-то кому-то отомстить. А в конечном итоге вызвал по отношению к себе волну негатива. Уголовные дела, которыми закончилось его правление, многое в этой истории ставят по своим местам. Но, повторюсь, что это опыт, который нельзя игнорировать. Разрушая арку, мы одновременно уничтожали ещё один повод вспоминать, что это был за человек, и как он себя вёл, оказавшись во власти… Как вели себя люди, которых он привёл к власти. А там были разные люди: от интриганов и националистов до искреннего и благородного Алибека Алиева. Арка – это память, и манкировать такими вещами неправильно.

***

Так уж повелось, что Махачкала – это большой и бездушный город. Здесь вообще очень мало делается того, что хоть как-то украшало бы город. Помните установленный на здании Роспотребнадзора бронзовый барельеф женщины, отпускающей в небо журавлей? Его чудом спас Гамид Ахмедович Бучаев, когда барельеф уже был просто грудой мусора. Сейчас он висит на одном из зданий ДГУНХа. Когда его сняли со здания Роспотребнадзора, никому и в голову не пришло после переоблицовки вернуть его на место. Для Махачкалы нет такого понятия, как культурное наследие. Никто его здесь не копит. Наш город вообще очень редко кто-то украшал действительно красивыми арт-объектами. Если и украшали, то этого не ценили. Насколько я понимаю, никто так и не выяснил, куда делась статуя девочки с цветами, которая была когда-то установлена в цветочном павильоне сквера, находящегося рядом с улицей Горького. Махачкала, как сиротка, которая будет радоваться хоть какому-то подарку. А всё потому, что у нас единственный приоритет – это спорт, сила, агрессия.

Мне лично было очень жаль эту арку, потому что с ней связаны прекрасные моменты отлёта из Махачкалы и не менее прекрасные моменты возвращения домой. То, за что должен был быть наказан Рамазан Абдулатипов, – он уже получил. Карма уже вернула и ещё будет возвращать ему за то, что он делал и говорил. Как, впрочем, вернёт каждому из нас за наши добрые и недобрые дела. Поэтому, я не торопился бы со словами, что так ему и надо.

На момент написания этой статьи арки Дружбы между Дагестаном и Россией уже нет. Посмотрим на то наследие, которое нам предложат те, кто обустраивает это место сейчас. Надеюсь, у них хватит сил узаконить то хорошее, что они планируют сделать. Чтобы потом не приехал экскаватор и не снёс то, что было делом их рук…