Фото к тексту

На самом деле эта история в той или иной форме повторялась много раз. Только рядом не оказывалось сердобольной женщины с телефоном, которая бы записала на видео то, что происходило. Но справедливости ради нужно сказать, что когда подобное случалось под включенными камерами, то садисты за это также не несли наказания. У нас страна с очень своеобразным чувством справедливости. А может и вообще без всякой справедливости…

Заур Газиев

Есть вещи, которые трудно забыть: росгвардеец, бьющий женщину ногой в живот; ОМОНовцы, избивающие девушку так, что даже аполитичные звёзды шоу-бизнеса записали возмущённые видеопосты на своих страницах в Инстаграме; полицейский, который задержал двух азербайджанцев, а потом одного из них застрелил. И вот мы видим, как тело молодого мужчины обмякло и сползло вниз, оставляя кровавый след на капоте полицейской машины… Причем, всё это происходит в прямом эфире. Здесь невозможно сказать, что это видеомонтаж или сами нарывались. Там всё очевидно с самого начала и до конца. И ничего не было тем, кто творил это зло! Если ты в форме – значит можешь делать всё, что захочется. И мы понимаем, что имеем дело с абсолютным злом, которое направлено против мирного гражданского населения. Поэтому, глядя на такие видеоролики, несведующие люди задаются вопросом – если правоохранители творят такое у всех на глазах, то что же происходит за стенами полицейских участков!!! И вот теперь очередной случай, от которого вся страна в шоке.

***

Для наших читателей, у которых нет Вацапа или Инстаграма мы публикуем подробности этой истории со слов сына той самой пострадавшей женщины. «На том видео фигурирует моя мама – ей 52 года, она мать четверых детей. Мне 32 года, брату 28 лет, сестре 14 лет и младшему брату 8 лет. Ей стало плохо в МФЦ от жары и поэтому мама сняла маску, пока ждала талон. Тогда к ней подошли сотрудники МФЦ и пригрозили, что если она немедленно не наденет маску, то они вызовут полицию. Что они в итоге и сделали. На момент, когда приехала полиция, мама была в маске и получала в окошке социальную карту. Правоохранители подошли к ней, при этом не представившись, и начали требовать документы, а также сказали, что ей необходимо проехать с ними. Мама же их просто проигнорировала. Потом один из них додумался ткнуть маме в лицо своей ксивой, формально представившись. Но на просьбу мамы озвучить ей его фамилию, так как она не успела ее прочитать в документе, ответил отказом. Далее полицейские попытались силой вытащить ее из здания МФЦ. На требование разъяснить основание задержания они не реагировали, и когда мама начала выдергивать руки и сопротивляться, они стали надевать на нее наручники.

Младшие сестра и брат в это время, дожидаясь маму, сидели в машине. Если бы добрые люди их не позвали, может быть они и не успели бы так быстро среагировать, чтобы остановить произвол. Через час после задержания полицейские поняли, что перегнули палку и стали давать заднюю, даже перестали называть мою мать психбольной и грозить ей 15-ю сутками ареста за оказание сопротивления полиции. А когда узнали, что мой отец полковник юстиции с 25-летним стажем работы в главной военной прокуратуре, хоть и на пенсии, вообще перешли на «Вы» и начали лебезить. Но однозначно – это можно квалифицировать как превышение должностных полномочий со стороны сотрудника, а значит дело пахнет уголовным делом. Мы будем также требовать привлечения к ответственности и его напарника, а еще подадим жалобу на сотрудников МФЦ, которые вместо того, чтобы предложить помощь или вызвать «Скорую помощь», когда мама пожаловалась, что ей плохо, вызвали наряд полиции…»

***

И теперь ещё немного горькой правды. Большинство гражданских людей, которых я знаю, с работниками силовых ведомств стараются соприкасаться как можно меньше. Ну, примерно также, как и с другими источниками опасности. Я много раз слышал, что люди, идущие в эту профессию, делают это потому, что у них нет иного социального лифта в жизни. Было бы у них образование, способности бизнесмена, родственные связи, важные знакомства – то они выбрали бы себе иное поприще. Но такова жизнь – люди ищут своё место там, где они не будут чувствовать себя вторым сортом. И вот, гражданин идёт в силовики, где ему выдают форму, где у него есть власть и полномочия. И вы думаете, у него не будет соблазна самоутвердиться за счёт таких возможностей? Они – тут власть! Вы можете их не замечать, можете ненавидеть, но власть тут они. И здесь дело уже не в том, что в органы идут люди весьма специфические, здесь проблема заключается в том, что полиция и другие силовики в огромном своём большинстве через какое-то время начинают источать ненависть к гражданскому населению. И такие факты мы видим практически на каждом шагу. И у этой ненависти есть свои объективные причины. В силу своей деятельности правоохранителям приходится в своём большинстве иметь дела с людьми склонными к девиантному поведению. Если говорить по-простому – с мразями всех мастей. И для полицейских вся их реальность выстраивается в сплошной ряд подобных историй. Даже когда они встречают добропорядочных граждан, они уже не в состоянии выбрать иную поведенческую модель. Это называется профессиональные психические деформации.

***

Нет сомнений, что полицейский, который винтил женщину в МФЦ, делал такие вещи много раз. Истошный крик взрослой женщины не вызвал в нём сочувствия. Он не способен испытывать эмпатию к тем, кого не считает человеком. Может это происходит неосознанно, а может и намеренно, но в глазах силовиков – гражданское население проходит процесс расчеловечивания. Нам можно нахамить, нас можно ударить, нашей боли не нужно сопереживать, нам можно врать, глядя в глаза, и не чувствовать при этом греха. Гражданские женщины для силовиков – уже не женщины, а взрослый человек – уже не достоин уважения к своему возрасту. Это не происходит случайно или само собой. Это происходит по вполне конкретной причине. И она названа чуть выше. Ну, а Закон, разрешающий стрелять по толпе с женщинами и детьми, Закон, дающий право полицейским стрелять без последствий, только подкрепляет сложившееся положение дел. В ответ гражданское общество точно также ненавидит силовиков.

Полицейским нужны хорошие профессиональные психологи. Им нужны люди, помогающие снимать стресс и последствия токсичного общения. Современной правоохранительной системе нужны современные методы приведения в порядок душевного здоровья своих работников. Водка и большие зарплаты от стресса не помогают. И это лечение психического здоровья должно проводиться внутри ведомства и в обязательном порядке.

Нынешнее положение дел не случилось в одночасье. И то, что мы увидели на том ролике в МФЦ, повод бить тревогу уже самим полицейским. Не думаю, что этот полисмен, придя домой, не поднимет руку на женщину или будет нежным любящим отцом или мужем. Он вернётся домой тем же чёрствым безжалостным человеком, каким был на службе. Когда-то в девяностые годы слово «беспредел» употреблялось только по отношению к бандитам, сейчас же оно употребляется в рассказах о деятельности правоохранителей. И если вы прогуглите словосочетание «беспредел полицейских», то на Ютубе вы увидите тысячи страниц с подобными видеороликами. Просто почитайте комментарии к вышеуказанным видеороликам. И это ведь не чей-то заказ – это реакция людей на вполне конкретные проявления абсолютного зла.

***

Лично я сталкивался с очень разными правоохранителями, и жизнь меня научила не подходить ко всем с общими мерками. Мы все с уважением относимся к руководителю пресс-службы МВД по Дагестану Гаяне Гариевой, и к тому, с каким тактом и уважением она делает свою работу. Могу назвать ещё несколько людей из этого же ведомства и СК, с которыми имел дело в силу работы над ТВ-проектами. Видел с их стороны очень правильное и уважительное отношение. Понимаю, как порой им было сложно приходить к нам в студию в силу своей занятости, но они всё же шли нам навстречу. И я очень это ценю. А вот с республиканской прокуратурой всё было несравнимо сложнее. Поначалу с ними тоже можно было работать. Но потом всё вдруг по неизвестным причинам изменилось, и руководитель пресс-службы этого ведомства Голубова просто перестала брать трубку, а работники, которых обязывали прийти на передачу, просто врали и не приходили. При том, что речь шла о государственной программе «Дагестан без коррупции», где их участия требовало техническое задание, а не моё личное пожелание. Я сейчас опущу подробности диалогов с некоторыми людьми из прокуратуры, так как лично меня такие вещи уже давно не задевают. Просто это плохо, когда плохо воспитанные люди получают в свои руки власть над людьми. Ну, а с другой стороны, нужно поблагодарить за всё хорошее, что было, и в остальном просто игнорить.

***

Проблема еще заключается и в том, что силовики в большинстве своём оказались носителями психологии людей из осаждённой крепости. Они убеждены, что мы их ненавидим. И те многочисленные жалобы на работников силовых органов, которые мы читаем в социальных сетях, – это обратная реакция на существующее положение дел. Я не буду отрицать, что среди них есть люди, которые не утратили своего человеческого отношения к нам. Но это всего-навсего исключение. Это просто святые люди, которых нужно беречь и поддерживать. Как, впрочем, и людей из любой другой сферы нашей жизни. Оставаться человеком, несмотря на всё то, что тебя окружает – иногда это подвиг.