Интервью Главы Дагестана

— По поводу поддержки виноградарей, спасибо большое нашим коллегам – депутатам, членам Совета Федерации. Это очень нужный закон, который серьезно меняет правила. Благодаря ему тот, кто производит качественную продукцию, получает преимущество. Я убеждён, что он будет работать и будет эффективен, особенно для тех, кто работает – виноградарей, виноделов, всех тех, кто связан с этим производством в нашей республике. А их немало. Для нас это очень важно.

Знаю, что моё заявление на форуме вызвало множество толков и оценок. Я говорил о следующем: я, наверное, как мало кто сегодня, за исключением моих коллег, могу судить о том, в какое время формировалось законодательное поле для возникновения, а потом и применения ст. 210 УК РФ. Это статья, которая предполагает ответственность за создание преступного сообщества и участие в нем. Без этого мы бы не победили организованную преступность. Я, работая на тот момент в МВД, был одним из тех, кто участвовал в подготовке этой статьи. Кстати говоря, мы тогда в основном брали аналоги из-за рубежа, в том числе из Соединенных Штатов Америки, которые в своей истории прошли период борьбы с гангстеризмом, который вполне сопоставим с тем, что мы имели в то время. Для того чтобы решать проблемные вопросы, нужно было справиться с рядом задач. Тогда появилась так называемая «сделка с правосудием». Я помню, как она непросто шла. Я тогда работал уже в Госдуме, в комитете по безопасности. Мой коллега, сам пришедший из сферы бизнеса, активно этим занимался. Мы приглашали из-за рубежа сенаторов, специалистов, прокуроров, экспертов. Они делились опытом. Вдумайтесь на минуту: преступное сообщество, в котором есть понятие «омерта», предполагающее молчание, куда войти можно, а выйти – нет, где говорить против босса – это смерти подобно. Но надо было получать показания, потому что сами организаторы не совершают преступления, а руководят процессом. Вот это был такой граневый период, когда и принимался этот закон. Сейчас я вижу, когда за организацию преступного сообщества привлекается к ответственности человек, который работал в какой-то системе – министерстве, ведомстве, – и создал схему, действительно напоминающую во всем преступное сообщество. Я не считаю правильным это сегодня. Надо пересматривать эти вещи. Та же «сделка с правосудием»… Если даются показания в отношении того, кто, рискуя своей жизнью, помогает следствию, прокуратуре, суду доказывать вину преступного сообщества, в котором всё построено на смертях, – это одно. А когда какой-то крупный руководитель, используя своё служебное положение, «построил» всех своих подчинённых и это тоже формулируется как преступное сообщество – это другое. Это тема, которая требует осмысления и в обществе, и среди правоведов, и самое главное – наложения практики. Но я думаю, что время пришло. И я здесь, может быть, больше других чувствую ответственность за это, потому что такой подход был хорош именно в те годы.

А сейчас я вижу, как бизнес начинает выходить из «тени», он хочет занять своё место.

Кстати, у нас буквально недавно была встреча, на которой более 60 владельцев АЗС заявили о том, что они теперь платят налоги, перешли на безналичный расчёт и заключили трудовые соглашения с теми, кто работает на них. За год это огромный результат. Мы теперь должны менять подход, и я рад, что меня поддерживают и понимают. Мы должны создать режим наибольшего благопрепятствования для тех, кто вышел из «тени», и отделить их от тех, кто остается вне правового поля. Если мы сейчас так сделаем, – я это прекрасно понимаю как Глава, – то мы создадим мощнейшие условия для рывка в экономике.

— Некоторые сети АЗС почти в 10 раз увеличили платежи в бюджет. Это говорит о потенциале… 

— Вы следите за ситуацией, спасибо вам за это. Заметьте, этого удалось добиться даже без устрашения и принуждения. Работа ведётся и все понимают, что безнаказанно брать деньги из бюджета не получится, что налоги надо платить. Это так, мы видим по направлениям, что сами люди готовы это делать. И мы должны оправдать ожидания этих людей, создать им условия. То есть человек, который честно делает свою работу и соблюдает закон, должен быть защищён от излишнего контроля. Главный результат – уплата налогов, безналичные расчёты и итоги проверки, которые показывают, что люди работают по заключенным договорам. Мы сейчас это делаем и будем делать. Пока нет закона такого, но надо к этому идти. И тогда мы будем менять ситуацию в обществе, это то, чего люди и ждут.

— В одном из интервью Вы назвали страшные цифры – посредством картельного сговора неправомерно полученный доход только в сфере медицины составил 9 млрд, в дорожной отрасли – 18 мдлр, только из-за выявления завышенной стоимости одного моста удалось сэкономить 500 млн. Куда пойдут эти деньги, которые изъяты из незаконного оборота?

— У меня сейчас на стене висит карта Дагестана, и на ней отражено, что 1 млрд 700 млн рублей в этом году будет направлено на модернизацию системы водоснабжения. Мы будем приглашать представителей Общественной палаты Дагестана. У нас есть огромнейшая возможность – использовать общественный контроль. У нас множество общественных организаций, очень много активных людей, которые готовы принять в этом участие. И мы на них очень рассчитываем. Эти водопроводы, например, начали когда-то строить и забросили, перестали финансировать. Мы сейчас выделили огромную сумму на них. Плюс – есть еще дополнительное финансирование по линии федерального проекта «Чистая вода», через другие источники, но большая часть средств – из нашего бюджета. Конечно, мы заинтересованы, чтобы все эти деньги поспособствовали тому, чтобы осенью люди получили воду в большем количестве и в хорошем качестве.

— О каком количестве людей идёт речь?

— Около 500 тысяч людей должны почувствовать улучшение. Мы эти деньги в каком-то смысле «выковыривали» на республиканском уровне, чтобы их никто не использовал не по назначению. В итоге мы сумели их сохранить, и эти средства пришли сейчас в наши районы. Но перед нами теперь очень сложная задача – проследить, чтобы эти деньги превратились в водопроводы и в виде воды пришли к нашим 500 тысячам жителей. Для нас тоже это проверка на эффективность. Поэтому каждый мой разговор с главами районов начинается и заканчивается этой темой. Мы сейчас будем работать и с общественными палатами, и с депутатами, и с общественными организациями. Будем вывешивать прямо на местах указатели, где будет написано, от какого населенного пункта до какого ведётся строительство водопровода, кто осуществляет контроль, также будет обозначен контактный номер телефона. Это нужно для того, чтобы у нас была налажена связь, та самая связь, когда люди начинают контролировать, как работает власть и те, кто реализовывает сформированные ею проекты. Мне кажется, это очень важно. Мне очень нравится одно древнее высказывание: «Народ – это единение множества людей». Когда мы вместе работаем для того, чтобы у нас была чистая вода в достаточном количестве, – это нас объединяет, и мы можем в этом процессе опираться на тех, кто этого хочет. Это общественно полезная цель, и здесь общество может себя найти. Допустим, дороги. Более 700 миллионов мы выделили, практически весь транспортный налог мы отдали в районы. Теперь очень важно, чтобы эти дороги были качественные и в реальности. Кто это лучше всех проконтролирует? Конечно, сами же жители, жизнь которых эти дороги сделают более комфортной. И так по другим направлениям соответственно.

— Дефицит кадров – одна из главных проблем в Дагестане. В связи с этим Вам пришлось пригласить очень многих специалистов извне, но многие видят в этом не только укрепление кадрового потенциала, но и определенное недоверие к дагестанцам. Как бы Вы могли это прокомментировать?

— Для того чтобы догонять, нужно ориентироваться на тех, кто уже впереди, как в спорте. Дагестанцы – спортсмены, думаю, все хорошо меня поймут. И когда мне поставили задачу – способствовать улучшению ситуации в нашей республике, создавать условия для этого, я хорошо понимал, что после зачистки коррумпированного руководства, – а это было необходимо сделать, без этого ничего бы не получилось, к сожалению, – будут нужны другие люди, которые будут реализовывать различные проекты. Для того, чтобы они пришли, пришлось тут серьезно поработать.

Я очень признателен Администрации Президента России, которая помогла и, по сути, организовала кадровый проект «Мой Дагестан», при реализации которого на входе сумели рассмотреть 6 тысяч обращений, – и не только жителей из всех регионов России, но и иностранцев. Я помню, было несколько человек, которые изъявили желание участвовать, настолько этот управленческий конкурс был интересен. Это практически был реальный лифт, о котором так давно говорили, – когда талантливый, амбициозный человек, и необязательно молодой, никакой разницы, женщина или мужчина, исходя из своего профессионализма, своих знаний и амбиций, участвует в конкурсе на равных условиях и побеждает. Из 6 тысяч 54 человека прошли, и на сегодняшний день 26 из них трудоустроены на руководящие должности.

На днях буквально двум из них пожал руки – один стал министром, другой исполняет обязанности председателя регионального Комитета. Но какие это люди! Я вот смотрю сейчас в Интернете, о них говорят, они вызывают уважение. Например, руководитель Комитета по лесному хозяйству РД Вагаб Абдулхамидов – дагестанец, работал 20 лет в Московской области, занимал руководящие должности в сфере лесного хозяйства. Это огромная область, там огромные леса, территория. Он боролся с пожарами, буквально недавно, хорошо характеризуется, участвовал  в двух конкурсах – в одном не победил, а в этом прошел. И когда появилась вакансия, он приехал и включился в работу. Спасибо, конечно, таким людям. Я надеюсь, что он чувствует эту ответственность, и будет привносить самые современные технологии, которые освоил, работая в Московской области.

Также у нас есть целый ряд других руководителей. Вот вы сказали про 500 млн экономии с одного моста… Ширухан Умаханович (Гаджимурадов) работал у нас министром транспорта, потом вынужден был уйти в федеральное Министерство транспорта. Откликнулся на наше приглашение, вернулся в регион, пересмотрел все эти торги, включил другие нормативные расценочные цифры и показатели, стал использовать многоразовое применение проекта, в результате мы получили большую экономию. И так по другим направлениям тоже.

— О привлечении инвестиций в республику говорили годами, но они так и не приходили в том объеме, в котором их ожидали. Сейчас созданы территории опережающего социально-экономического развития. Что удается сделать в этом плане сейчас, какие подающие надежды проекты есть?

— Те частные инвестиции, о которых мы с вами говорим, пока и не пришли. Пока не пришли, но что-то уже есть. Было у нас недавно заседание нашего Совета по улучшению инвестиционного климата, на нём мы поддержали проект, – вы, наверное, знаете об этом, мы открыто работаем, – который реализуется на земельном участке площадью более 70 га на территории Дербентского района нашим земляком. Кстати, это наш принцип работы и вся наша сегодняшняя команда управленцев его придерживается. У нас приоритет отдаётся дагестанцам, если даже они и работают в России, в других регионах, но это дагестанцы. В общем, мы этот проект поддержали и дальше он будет реализован. 200 рабочих мест постоянных, около этого – сезонных, это будет круглогодичное мощное тепличное производство. Самое важное – сам инвестор вкладывает туда значительные средства, и он сегодня работает с ритейлом практически со всеми крупными представителями Московской области, центральной России, и мы уверены, что сбыт будет обеспечен. Кстати, он один из первых, кто поставляет соления, такую продукцию. Еще он намерен не только сам выращивать и продавать, но и скупать у сельхозпроизводителей Дагестана те излишки, которые имеются, обеспечивать их хранение, переработку того, что он не сможет сохранить, и реализацию в центральной России. Так что это поможет не только ему, это еще и даст эффект нашим и семейным, и личным хозяйствам, которые иногда не могут реализовать свою продукцию, поскольку не хватает логистических, транспортных возможностей.

— То есть речь о создании бренда, в том числе «Сделано в Дагестане», в рамках реализации этого проекта?

— По поводу бренда у нас уже кое-что есть, есть дагестанская баранина, неограниченный рынок, мы еще недавно это обсуждали. Новый министр видит эти задачи. Скоро у нас здесь министр сельского хозяйства РФ Дмитрий Патрушев будет рассматривать эти вопросы. Мы пока о них в общем доложили Москве, потом он направил сюда специалистов, они глубоко всё изучили.

Мы хотим сейчас реализовать целый ряд таких конкретных проектов, они не столь масштабны, но они очень эффективны по точечному приложению усилий. Допустим, у нас есть возможность сделать 400 метров обводного канала из Терека и тогда наши кизлярские рисовые чеки смогут давать от 10 до 16 центнеров больше риса. То есть те два дня, в которые каждую неделю в мае и июне перекрывают воду в связи с пропуском рыбы на нерест, мы просто исключим, и вода будет поступать постоянно, а это даст такой эффект. Таких точек приложения немало, когда мы можем небольшие средства вложить и получить такой мощный эффект, который сразу же нам даст в первую очередь валютную продукцию. А рис кизлярский пользуется спросом, об этом знают уже не только дагестанцы.

Мы недавно вручили награды нашим учёным, медикам, которые открыли вакцину против болезни овец. Для нас это очень важно, потому что сегодня наши овцы – это один из источников значительных валютных поступлений, и чем больше мы будем реализовывать баранину, тем больше валюты будет поступать. Будут богаче селяне – будет богаче Дагестан.