Фото_ к тексту

«Жизнь — как пьеса в театре: важно не то, сколько она длится, а насколько хорошо сыграна». Сенека

В наших людях (даже в очень взрослых) иногда встречается какая-то детская убеждённость, что если не заметить проблему, её как бы и нет. Но дело в том, что она есть, и сама по себе не рассосется. Она возвращается снова и снова, но уже в осложнённой форме с массой побочных эффектов…

История с братьями Гасангусейновыми – это история борьбы абсолютного зла, здравого смысла, человечности и служебного долга.

Заур Газиев

В то, что история с невинно убиенными братьями Гасангусейновыми закончится ничем, могли поверить только конкретные интересанты этого исхода, то есть те люди, которые и несут ответственность за это преступление. В жизни может случиться любое несчастье: вот в результате случайных действий погибают молодые ребята… Можно было покаяться перед родителями, выплатить компенсации, наказать виновных – и всё бы закончилось. Мы ведь знаем, что у нас идёт война, что есть экстремисты, мы в курсе, что люди погибают от их рук, мы знаем: любая война чревата неизбежными жертвами. Признание своей ответственности выглядело бы благородно. Мы бы могли говорить о том, что люди, призванные защищать закон, ещё и справедливы. Но кто-то решил, что жизнь чабанов в отличие от жизни полицейских не стоит ровным счётом ничего; что можно их оклеветать, не возвращать тела убитых; что можно лгать и делать вид, что ничего не произошло. А это уже гораздо большая проблема, чем убийство по неосторожности, – это посягательство на основы морали. Эти действия говорят о том, что есть люди, убеждённые в том, что можно совершать преступление и демонстрировать свою безнаказанность.

Это как раз тот случай, когда мы имеем откровенное посягательство на систему ценностей в её самой базовой части, в категории «добро – зло». Здесь не получается стоять посередине – ты либо на стороне зла, либо на стороне добра. И людей возмущает именно эта дьяволиада: потрясенных этой несправедливостью большинство, но не происходит ровным счётом ничего, чтобы это исправить. И не нужно говорить, что за обезумевшими от горя родителями кто-то стоит, – не в этом суть. С точки зрения простого маленького человека мы имеем злодеев, спрятавшихся за правоохранительной системой и жертв, которые никак не могут добиться справедливости. В последний раз на площадь Махачкалы вышло до 500 человек, хотя по официальным данным их было 100. Но важна уже даже не цифра. Важно, на чьей стороне общественное мнение, а оно на стороне родителей братьев Гасангусейновых. Если бы в том году, когда случилось убийство, правоохранительные органы признали свою вину, ничего этого сейчас бы не было. Мы бы сострадали родителям, но про себя понимали, что эти жертвы – последствие гражданского конфликта. Но сейчас, когда с каждым разом на площадь выходит всё больше и больше людей, мы понимаем, что это протест, который собирает людей, раздражённых сегодняшней ситуацией в Дагестане.

Проблема уже не только в убийстве братьев Гасангусейновых. Общество возмущено по многим другим причинам – напряжение идёт по всем социальным слоям. Мы все видим, как несправедливо обошлись с Дагестаном, и это раздражение может выйти наружу через любой социальный конфликт.

***

Самое нехорошее из того, с чем приходится иметь дело сейчас, это полное непонимание того, что происходит с Дагестаном. Как со стороны властей, так и со стороны граждан. Сегодняшний Дагестан – это республика, которая полностью утратила всякое понимание того, в какой точке времени и пространства находится общество, что с нами происходит, какое нас ждёт будущее. Даже если есть какой-то план, нас в него посвящать никто и не думает: мы, дагестанцы, находимся сейчас в положении биомассы. Попытка выйти на контакт с теми, кто определяет или координирует ситуацию в республике, натыкается на стену. Они потрясающе отгородились от республики, в которую их направили. Они хронически заняты. Прежняя власть была порочна, но она хотя бы была по виду дагестанской. Сейчас всё наоборот. Вы же не будете говорить, что Толстикова, Снегирёв или, прости Господи, Здунов олицетворяют собой хотя бы какую-то часть дагестанского общества! Хотя согласно Конституции РФ, источником власти в РФ является народ. Создаётся впечатление, что нынешние власти забаррикадировались в Белом доме и пытаются моделировать для себя какую-то параллельную реальность. И всё бы ничего, если бы при этом они не отказывались понимать реальность, в которой пребывают… Такое подозрение, что пока на очередной митинг на площади не соберётся десять – пятнадцать тысяч человек, они не поймут, что на самом деле что-то идёт не так. Эти господа не чувствуют, что нарушены какие-то очень важные для общества связи, что система даёт сбой или прокручивается вхолостую.

Очень характеризует положение дел и то, как складывалась ситуация в социальных сетях после призыва чемпиона наводить порядок в Дагестане самим. И то, насколько беспомощными оказались официальные власти, говорит о многом. Они просто наблюдали со стороны за разгулом откровенных игиловцев. Власти в этот момент сделали самое худшее, что можно было сделать, – показали свою слабость и неготовность противостоять экстремистским угрозам. А ещё это продемонстрировало, что союзников у них на самом деле не много и с информационкой нужно что-то делать.

Попытка посадить на место Татьяны Гамалей никому неизвестного Данилу Рязанова свидетельствует о том, что и в Белом доме плохо понимают, что делать с этой кучей проблем. Данила Рязанов в качестве министра – ну уж совсем мрак! У этого человека есть безусловные достоинства: он прирождённый бюрократ, безукоризненный зам, он может идеально вести документацию, но при этом у него проблема с коммуникативными навыками – он даже не умеет разговаривать с людьми. Это тепличное дитя белдомовской бюрократии в качестве министра по делам национальностей будет смотреться совсем плохо. И ещё одно определение Данилы Рязанова, которое у меня сложилось после короткой с ним встречи – это колоссальное анти обаяние! Доверить этому человеку межнациональные отношения – всё равно, что написать у себя на лбу: готов к провалу! Сегодня к сепаратистским призывам нам не хватало только антирусских настроений. Замечу, что ещё год назад на сепаратизм не было и намёка, однако сейчас в соцсетях эти призывы стали обыденностью.

***

Я согласен с политикой очищения от коррупции. В этих процессах дагестанское общество нуждалось давно. Понятно, что без политики обновления элит невозможно двигаться дальше. Исторический опыт говорит о том, что если нет работающих социальных лифтов, невозможно привлечь в государственную систему новых эффективных людей. В этом случае общество застревает в прошлом. Классический пример подобного подхода – люстрация в Чехии после бархатной революции. Тогда президентом там был Вацлав Гавел. И когда его спросили, почему он отодвинул от власти старую партийную элиту, он ответил: «Лучше пять лет ошибок, чем пятьдесят лет саботажа».

Главным правилом первого президента Чехии стал принципиальный отказ от сотрудничества со старой элитой – пусть опытной и повидавшей всякое. Здесь не нужны какие-то отдельные исследования, чаще всего для взрослого поколения любые новации это предмет для раздражения, а не повод двигаться вперёд. Внешне эти люди, конечно же, будут поддерживать новый курс, но на самом деле любыми способами будут саботировать его. Перемены им не нужны – они нарушают равновесие в привычном им мире сытости и материального довольства. Так что если есть понимание, что общество должно идти вперед, лучше пять лет ошибаться, чем полвека бороться с саботажем. Но у нас в Дагестане всё как всегда гораздо сложнее. Смена персоналий это важно, но ещё важнее, чтобы обновлялась и сама система. Я убеждён, что проблема не только в личности каких-то людей, но и в системе, что подталкивала людей к коррупционным отношениям.

Если не менять систему, всё снова вернётся на круги своя. На протяжении семидесяти лет советской власти расстреливали, ссылали в Сибирь, сажали в тюрьмы проворовавшихся работников советской торговли, но они упорно продолжали обвешивать, обсчитывать, торговать из-под полы. И всё это закончилось в один день, когда была объявлена свобода торговли. Системные проблемы не решаются только заменой персон. Тем более что никто не гарантирует, что в молодых чиновниках, вошедших в старые системные отношения, не разовьются те же пороки, что у их предшественников.

На днях заходил в одно министерство, и вместо человека, которого знал много лет, в его кабинете нашел нового работника. Попытался заговорить с ним, но уже через 3 секунды стало понятно, что задавать вопросы дальше уже бесполезно: оно отвечало с таким пренебрежением и самодовольством, что я невольно заинтересовался, откуда такая «звезда» спустилась на нашу грешную землю. Оказалось, финалист конкурса «Мой Дагестан»… И вот посмотрел я на это чудо чудное, и сомнений в том, что уже сейчас он ничем не лучше старых динозавров бюрократии, не осталось. Так старые хотя бы были воспитанными людьми, а это ещё и хамло! Но, впрочем, удивляться уже ничему не приходится…

Мы ведь и вправду живём в стране потерянных смыслов. Причём потеряли их мы, люди, и потеряли повсюду, где только можно было. И уже не знаешь, чем лучше эти новые, чем те старые, от которых мы ещё недавно жаждали избавиться.

***

Когда статья уже была дописана, стало известно, что благодаря вмешательству Владимира Васильева дело об убийстве братьев Гасангусейновых передано в центральный аппарат Следственного комитета РФ для дальнейшего расследования. На сегодняшний день, согласно официальной версии, 23 августа 2016 года в 2 км от селения Гоор-Хиндах Шамильского района группа неустановленных лиц с целью причинения смерти Гасангусейну и Наби Гасангусейновым из имевшегося при себе незаконно приобретенного огнестрельного оружия произвела в них выстрелы. От причиненных множественных огнестрельных ранений потерпевшие скончались на месте.

Как сообщили в СУ СКР по РД, уголовное дело было изъято из производства республиканского следственного управления постановлением, подписанным заместителем председателя СК РФ.