Статистический шок

«Страшна не тьма, а нежелание света». Марина Цветаева

Завотделом социологии ИИАЭ ДНЦ РАН Заид Абдулагатов озвучил результаты опроса, согласно которым 67,6% опрошенных считают, что верующий человек должен соблюдать законы, только если они не противоречат исламу. 19,8% – не считают возможным быть патриотами неисламского государства. 19,2% – считают, что мусульмане прежде всего должны защищать интересы ислама, а не государства, в котором живут. 3,8% – одобряют участие дагестанцев в военных действиях в Сирии на стороне ИГИЛ (террористическая организация, запрещенная в РФ).

Заур Газиев

ЛОГИЧНЫЙ ФИНАЛ

Давайте не будем друг друга обманывать – статистика шокирующая. Насколько она отражает действительное положение дел – вопрос первый. Что с ней делать – вопрос второй. Если это правда, то как можно исправить ситуацию и кто может справиться с этой задачей. Вопросы третий и четвёртый. Что можно сделать сейчас – вопрос пятый.

Наличие внушительной социальной группы людей, для которых эта статистика верна, не вызывает сомнений. Слишком долго наше государство делало все, чтобы простые граждане ему не доверяли, и слишком долго у нас носились с клерикалами как с национальным достоянием. Конечно, возникают большие сомнения в качестве статистического исследования, но то, что есть очень агрессивная группа людей, вполне способных при определённых обстоятельствах подмять под себя гибкое большинство, бесспорно. О запуганности общества клерикалами я уже писал. Как писал и то, что в мире, полном противоречий и недосказанностей, побеждают самые нетолерантные, самые безжалостные люди, которые легко переступают через элементарные обязательства и человеческие жизни. Нынешние исламские радикалы уже показали себя во всей красе – и не один раз. Их невозможно подкупить, с ними невозможны договорённости, и нет таких сил, которые могли бы удержать это агрессивное меньшинство в рамках терпимости; нет никаких личных привязанностей или жалости к окружающим – они будут взрывать и убивать, ссылаясь на коранические тексты, без оглядки на последствия. После всего того, что происходило в республике в последние четверть века, после того, что мы узнали о «подвигах» дагестанцев в Сирии, боюсь даже думать, что практика вырезанных немусульманских деревень будет продолжена и в Дагестане. Только потенциальными жертвами будут земляки, не поддерживающие их фанатизма.

Тут даже не столь важна степень религиозности. Как только на родину вернётся какое-то количество людей, способных самоорганизоваться, мы умоемся кровью. Фестиваль красок – это разминка…

Откуда такие выводы? Если почитать, что люди пишут в соцсетях относительно своей веры, то можно утонуть в потоках агрессии. Но невменяемые комменты в социальных сетях – это вершина айсберга. Однако они показывают, насколько решительно настроены приверженцы радикальных исламских взглядов. И что противопоставляет этому государство? После кошмарного убийства двух чабанов в Шамильском районе я уже боюсь предположить, что им придёт в голову…

При этом остаётся открытым вопрос: как в наше время, не выходя за рамки закона, защитить общество от пропаганды радикальных идей? Отследить опасных людей адресно не составляет труда. Достаточно только прочитать комментарии в социальных сетях, чтобы увидеть картину, творящуюся в головах людей, а заодно понять, где они находятся территориально. Достаточно просто захотеть…

Первый шок от этого статистического исследования – цифра 3,8%, свидетельствующая о количестве людей, одобряющих участие дагестанцев в военных действиях в Сирии на стороне ИГИЛ. Это примерно 110-120 тысяч человек. Даже если только половина из них возьмет в руки оружие – это целая армия! Может ли это быть правдой? Выглядит, конечно, как трэш, но не рассматривать этот вариант тоже неправильно. Жизнь преподносила нам и не такие сюрпризы! Тем более что даже поверхностное осмысление тематики порождает много вопросов. И главный из них: выстоит ли система, не скатится ли Дагестан в состояние Пакистана, Афганистана, Йемена, Сомали и т.д.?

КОШМАР В ГОЛОВАХ

В нынешней ситуации ничего невозможно поделать с тем, что общество заболевает идеями. Люди всё меньше смотрят ТВ и всё больше общаются в социальных сетях, которые не будут идеологически подконтрольны, даже если «пакет Яровой» реализуют завтра же. Мы должны принять как факт, что такова природа людей, что деструктивные мемы порою распространяются быстрее, чем эпидемии. Идея, высказанная шепотом на ушко, может быть убедительнее истерики с телеэкранов. А если уж в человеческой голове вдруг пустили корни какие-то мысли, то, пока человек сам не разочаруется в них, он от них не освободится. Проблема дагестанского общества сейчас даже не в самой ужасающей статистике, привёдённой выше, сколько в том, что общество сдалось и уже не видит в нарастающем клерикализме проблему. Ещё более непонятна для меня позиция властей, которые ничего не предпринимают для борьбы с вызовом времени. Согласитесь, когда 3,8%, то есть почти 120 тысяч твоего населения, сочувствуют ИГИЛу (организация, запрещённая в РФ), – это проблема, на которую нельзя закрывать глаза. И здесь простая прополка рядов сочувствующих не сработает. Нужно разбираться с причинами, вследствие которых нормальные граждане вдруг начинают видеть в экстремистских идеях своё будущее. В этой работе не нужно перекладывать всю работу на МВД – оно работает с острыми фазами болезни. Главными скрипками должны стать идеологические министерства: Министерство печати и информации, Министерство по национальной политике, Министерство по делам молодёжи. Даже от Министерства спорта при правильно поставленных задачах в деле борьбы с экстремизмом может быть огромная польза. Хотелось бы отдать должное нынешнему министру спорта, который очистил от религиозных проповедников большинство борцовских залов – до него они были площадками вербовки молодёжи в лес.

Агрессивное поведение клерикалов сегодня стало проблемой не только для силовиков, которые для них и так кяфиры или мунафики, но и для общественной и культурной жизни. Борьбу с празднованием Нового года мы вроде переживаем каждый год, но вот религиозники взъелись на фестиваль красок. А что в следующий раз они объявят изобретением язычников? Очень жаль, что республиканские власти не усмотрели в этой ситуации предтечу будущих проблем. По сути, своей слабой позицией они увеличили количество людей, которые утвердительно отвечали на вопрос приведенного выше соцопроса.

В предыдущем номере нашей газеты мы публиковали текст о том, как гибкое большинство подчиняется агрессивному меньшинству. Очень жаль, что он прошел незамеченным. Основная масса людей движется за теми, у кого сила. Обыватели не ищут правды и справедливости. Им нужна стабильность и понятные правила. Не ставьте их перед сложным этическим выбором. Это для других людей, тех, которым нужно думать, понимать, чувствовать, доверять. Толпе же нужны только готовые ответы в категориях «плохой – хороший», «друг – враг». Слишком часто мы видим, как послушное большинство выбирает не самого лучшего, а самого умело лгущего, беспринципного, агрессивного. А если учесть, что наша страна уже давно не знает, что такое конкуренция идей, утеряла опыт политической и идеологической дискуссии, подменила интеллектуальную полемику солдафонским юмором и хабальскими телешоу, то вывод напрашивается сам собой: иммунитета против демагогов у нас нет! Одно дело – идеологическая война с Западом, который на это почти не обращает внимания, а другое – понять, почему вдруг огромное число наших сограждан стали сочувствовать боевикам. Когда о данном положении дел писали журналисты, кое-как это можно было объяснить ангажированностью, но когда цифры выдают учёные-статистики – беда! Чтобы лучше понять происходящее, я бы организовал туры в Пакистан с посещением мест терактов, с подробным рассказом об их организаторах, о том, что они требовали и чего добились в конечном результате. Можно организовать туры в Сомали, Йемен, Судан…

***

Дагестан в большой беде. И никакая попытка отвлечь людей от творящегося в их головах проблемы не решает. Нужны действенные меры, нужны нестандартные подходы, нужны системные решения. Но кто сможет стать дагестанским Ататюрком – большой вопрос.

НЕУТЕШИТЕЛЬНАЯ СТАТИСТИКА

Мусульмане составляют около 23% населения мира, их насчитывается около 1,7 млрд человек.

Мусульмане представили миру всего двух нобелевских лауреатов в области физики, химии и медицины. Оба мусульманина получили Нобелевскую премию после переезда на Запад.

Единственный ныне здравствующий мусульманин, ставший лауреатом Нобелевской премии, – ученый египетского происхождения Ахмед Хассан Зевайл, который работает в Калифорнийском технологическом институте, штат Калифорния.

57 стран входят в Организацию Исламской Конференции (ОИК). Они тратят 0,81% своего ВВП на исследования и научные разработки, около трети международного уровня.

В мире только одно еврейское государство Израиль тратит 4,4% своего ВВП на научную сферу. США выделяет 2,9% своего ВВП. Судя по размеру американской экономики, это огромная сумма.

В 20-летний период между 1980 и 2000 гг. Египту, Саудовской Аравии, Иордании, Кувейту, ОАЭ и Сирии удалось зарегистрировать всего лишь 367 патентов, в то время как Израиль зарегистрировал 7 652 патентов, а крошечная Южная Корея – 16 328 патентов.

Число ученых и инженеров, работающих в области исследований и разработок, в арабских странах составляет не более 371 на миллион жителей, в то время как глобальное соотношение составляет 979 на миллион. Арабы составляют 5% мирового населения, но выпускают только 1,1% книг в мире, большинство из которых является религиозной литературой. В 2005 году Гарвардский университет произвел больше научных трудов, чем 17 арабоязычных стран, вместе взятых.

Сорок шесть мусульманских стран сделали вклад в научную литературу мира всего лишь на 1,17%.

В то время как 0,89% мировой литературы представлены Израилем, 1,66% – Индией и 1,48% – Испанией.

Научные достижения мусульманского общества не могут считаться сколько-нибудь значительными. Из общего количества, 2 600 000, статей, публикующихся ежегодно по научным исследованиям, на мусульманские страны приходится менее 2 500 публикаций, то есть около 1%.

На каждый миллион жителей количество научных работников в США – 4000, в Японии – 5 000, а во всем мусульманском мире – 230 человек. Участников научных исследований в западном мире – 1 000/млн, а в мусульманском мире – 50/млн.

Общее количество университетов в США – 5 758, в Индии – 8 407, тогда как в мусульманском мире всего 500 (на все 57 мусульманских стран). Ни один из мусульманских университетов не вошел в число лучших университетов мирового уровня…