ХЛЕБ – ВСЕМУ ГОЛОВА

Когда-то я поинтересовался у своего нового друга номером его телефона.

– Две буханки хлеба, – ответил он, на что я удивленно поднял брови.

– Две буханки, белая и черная, – пояснил он, – 2-25-16.

На протяжении первых тридцати лет моей жизни белый хлеб стоил 25 копеек, а черный – 16 копеек. Получается, 2-25-16. Про буханки, понятное дело, он сказал мне для того, чтобы я лучше запомнил номер телефона.

Теймур Абдуллаев.

МЕРА СТОИМОСТИ

В каждой науке или области знаний существуют свои единицы измерения, за которые хватается наше сознание, чтобы точнее понимать, о чём идет речь. Метры, гектары, градусы. В истории – даты и численные значения количества населения, дивизий, объемы выплавки стали или произведенной электроэнергии. В географии – долгота и широта места, количество осадков, объемы залежей ископаемых. В биологии – продуктивность животных или стадии зрелости, которые тоже имеют численное выражение. Все эти единицы являются абсолютными значениями, что позволяет сравнивать данные разных лет или различных географических регионов, то есть они обладают таким качеством, как репрезентативность.

И только одна из важнейших для нас областей знаний абсолютных единиц измерений не имеет, а пользуется относительными. Это – экономика. Когда изобретали деньги, тоже было все не слава богу: то какие-то раковины, то шкуры животных, то бусы для аборигенов Океании. Но когда в качестве меры вещей и труда были признаны монетарные металлы – золото и серебро, дело стало понемногу налаживаться. Количество этих металлов, уже добытое из недр, соответствовало всей совокупности товаров и услуг. Увеличению количества товаров соответствовало ежегодно добываемое золото и серебро.

Исторически сложились требования к нарезанным и опробированным слиткам – монетам. Они должны были весить одинаково, хоть в разных странах назывались по-разному. В США, в акте о чеканке монет от 1792 года (напомню, что США получили независимость от Англии в 1776 году), было сказано, что доллары или единицы – каждый должен по стоимости равняться испанскому эквиваленту, такому же, какой тогда находился в обращении, и содержать триста семьдесят один гран чистого серебра или четыреста шестнадцать гранов стандартного (900-й, монетной пробы) серебра. Гран – это мера веса. В России вес монеты определялся в долях. В граммах серебряный доллар весил 27 полновесных граммов (кстати, были эмиссии монет, весивших 31 грамм, но в целом разница не настолько велика). Только металлические монеты считались и были деньгами. Все бумажные заменители деньгами являлись только до тех пор, пока они обеспечивались звонкой монетой.

Сегодня все валюты плавают относительно друг друга. Мне неизвестно, есть ли объективные оценки товаров или услуг. Золото сегодня измеряют в тройских унциях (это 31.1 граммов чистого металла). Лет пять назад тройская унция стоила 1 100 долларов США, напомню, что тогда один доллар стоил около 30 рублей. Если бы эти соотношения оставались стабильными, то в принципе это бы устроило все стороны, но вы знаете сегодняшнюю ситуацию: доллар стоит в два раза больше – 64 рубля. Это притом, что у нас не сгорела половина заводов и фабрик, не пала половина скота, не произошло никаких катаклизмов. Просто заводы производили так ничтожно мало, что на цене национальной валюты это не отразилось. А вот нефть, цена на которую в последние 15 лет только росла, на цену рубля влияла настолько сильно, что практически являлась единственным фактором его стоимости. Мы продавали нефть и на вырученную валюту покупали всё необходимое. А так как импортные аналоги тех продуктов, что нам нужны каждый день, стоили дешевле отечественных и по качеству были лучше, то наша экономика, не выдержав конкуренции, стала погибать. Однако случилось присоединение Крыма, затем санкции, международная изоляция, искусственное понижение цены на нефть, отлучение нашей страны от технологий, запрет на продажу в нашу страну высокотехнологичных продуктов, отказ от кредитования в западных банках. Вот и случилось то, что случилось, – отечественная валюта стала соответствовать нашей же экономики, которая в условиях падающей цены на нефть просто потеряла свою стоимость. Мы все при этом обеднели больше чем вдвое…

В романе Ремарка «Черный обелиск» дело происходит в послевоенной Германии двадцатых годов двадцатого века. Страна тонула в ужасающей гиперинфляции, цены росли, в ходу были банкноты достоинством не в миллионы марок, а уже в биллионы. И на них почти ничего нельзя было купить. В выигрышном, по сравнению с остальным населением, положении находились крестьяне. Продукты питания всегда составляли основу любой экономики. Все мы помним добрые старые фильмы, в которых больные расплачивались с докторами яйцами, маслом, птицей, поросятами. Тогда Германию спас хлеб. Веймарская республика приняла решение о выпуске «ржаной» марки, обеспеченной мерой зерна, как говорят у нас в Дагестане – «сах». Инфляция моментально испарилась, все биржевые спекулянты, клерки, трудящиеся потеряли тщательно сберегаемые нарезанные бумажки. Все оказались без денег. Инфляция исчезла, и началось возрождение экономики.

ДВЕ БУХАНКИ ХЛЕБА

Итак, как я уже упоминал, цена килограммовой буханки хлеба в советское время была неизменной в течение нескольких десятилетий и составляла 25 копеек. С 1 марта 1990 года она одномоментно поднялась до 62 копеек за буханку, это и было сигналом начала инфляции, которая изматывала наше население в течение нескольких лет. Когда приватизация закончилась, угасла и гиперинфляция, которая перетекла в инфляцию: порядка 10-15% в год, что тоже, как говорится, не сахар, но все-таки лучше, чем 100% в год.

Мне пришло в голову сравнить доходы и цены начала 1980-х и сегодняшние в пересчете на стоимость хлеба. Вот что получилось. Вспомним среднюю зарплату конца эпохи социализма и примем ее за 150 рублей (600 буханок хлеба). Это зарплата рядового инженера, младшего научного сотрудника НИИ, преподавателя института без ученой степени или учителя в средней школе. Пенсии тогда были 100-120 рублей. Рабочие на производстве или на стройке, кандидаты наук и руководители среднего звена получали раза в два больше. Автомобиль «Жигули» стоил около пяти с половиной тысяч рублей (это госцена, она была меньше рыночной). В пересчете на хлеб это составляло 22 000 буханки хлеба. Билет на поезд до Москвы стоил 25 рублей, или 100 буханок хлеба. Проезд на городском автобусе, троллейбусе или метро – 5 копеек. На одну буханку можно было совершить пять поездок.

Возьмем за среднюю зарплату в сегодняшней Махачкале 15 000 рублей. Понятно, что многие зарабатывают больше, но многие и меньше. «Ладу-Приору» или «Хендай-Акцент», наверное, можно купить за 400 000 рублей, что составляет 16 000 буханок хлеба, то есть даже дешевле, чем 30 лет назад. Проезд в купейном вагоне до Москвы стоит 6 752 рубля, или 270 буханок. Дороже в два с половиной раза, но в принципе приемлемо. Проезд в городской маршрутке – 17 рублей, то есть 0,7 буханки, тоже значительно дороже. Значительно, но не в 100 раз, как было в первой половине 1990-х.

Таким образом, мы видим, что паритет цен после всех рыночных реформ установился примерно на прежнем уровне, если, конечно, применять «хлебный» эквивалент стоимости товаров и услуг, а такая вещь, как автомобили, даже значительно подешевели. И мне лично это внушает некоторый оптимизм, подтверждая пословицу: «Хлеб – всему голова». Это значит, что для среднего обывателя количество затраченного труда для получения товаров и услуг не выросло по сравнению с прошлыми годами. Конечно, если бы мы не упустили возможности для экономического роста в последнюю четверть века, то все сегодня стоило бы дешевле, чем раньше. Но хотя бы не стало намного хуже. По нынешним временам и это неплохо…

Есть ещё один фактор, о котором нельзя не сказать: прогресс ушел далеко вперёд. Сегодня мы знаем о таком явлении, как качество жизни. Сейчас нет проблем с покупкой молочных продуктов, и за хлебом не нужно стоять в длинной очереди, как раньше. А ещё у нас сегодня есть Интернет и сотовая связь, сотни каналов спутникового телевидения и возможность заказывать товары, не выходя из квартиры. Мы можем даже работать, не покидая своего дома, если владеем профессией, где нужны только наши мозги. Мир изменился – изменилось и определение стоимости той валюты, которой мы пользуемся. Сегодня мы – часть большого мира, и отгородиться от него при всём желании не получится. А деньги? Они в наше время стали ещё и барометром того, как идут дела в экономике. И если в ней непорядок, то время задавать вопросы и предъявлять претензии нашим властям. Но это уже другая история. Будем ждать выборов…