Как снежный ком

Одна из характеристик нашей государственной системы – неумение решать встающие перед ней проблемы. Её негибкость приводит к тому, что даже от небольших ударов вибрация расходится по всей вертикали. Такое ощущение, что она задалась целью себя уничтожить. История с Кенхи мчится на нас, как снежный ком, обрастая всё новыми непродуманными действиями, предпринимаемыми участниками процесса.

Магомедтагир Муртазалиев

РАМЗАН ГРОЗНЫЙ

В последние 15 лет Рамзан Ахматович не знал отказов ни в чём и всякую критику в адрес Чечни воспринимал как личное оскорбление. Это факт. Финансирование его региона в объёме одного миллиарда рублей в день привело к тому, что у него появились основания не только свысока посматривать на соседей по региону, но и выходить в мир со своим видением глобальных проблем, своими советами. Его комменты в Инстаграме цитируют чаще, чем высказывания Пескова. Рамзана Ахматовича уже называли вторым человеком в стране, отодвинув куда-то далеко Дмитрия Медведева. И сильно против истины не грешили. Если бы не активность спецслужб, он бы и сегодня делился своим видением происходящего, продолжая шокировать либеральную публику. Но, видимо, кто-то очень мудрый в Кремле объяснил президенту, что всё уже давно перешло всякие пределы, – тогда Кадырову и напомнили деликатно о границах его полномочий. Во всяком случае, его состояние врио иначе объяснить нельзя.

Можно было бы за всем этим и дальше отстранённо наблюдать, как за фантасмагорией, если бы в силу обстоятельств мы, дагестанцы, не оказались соседями столь замечательной республики. Нам очень нравится внешний порядок и чистота в Чеченской Республике, и мы понимаем, на какие деньги это всё делается, но нам совершенно не подходят методы, которыми наводился этот порядок. Дагестан откровенно не готов платить такую цену. Да и в ментальности наших людей есть свободолюбие и демократичность. Чего в нынешней Чечне просто невозможно себе представить. Давящее на мозг единомыслие убивает в Чечне любое альтернативное мнение. Наверное, это и сыграло злую шутку с кенхинским Робин Гудом. Кстати, он начал выступать со своими видеообращениями ещё в 2006 году. Но его не замечали. И, может, так и продолжали бы не замечать, если бы не журналисты «Дождя», которые вытащили его «сольники» на свет божий и придали их огласке.

Рамзан Ахматович был в ярости. Ему и в голову не пришло разбираться с этой ситуацией по закону: первое желание – раздавить и уничтожить этого аварца. И он явно не собирался отказывать себе в этом желании. На мой взгляд, самым разумным решением в этой ситуации было бы выяснение того, что этот человек говорил, где в его словах правда, а где клевета. Нужно было решать вопрос в рабочем порядке, без эмоций и нагнетания обстановки. Возможно, тогда и выяснились бы и криминальное прошлое кенхинца, и его странные бизнес-проекты, и безосновательные претензии по поводу компенсации. Тогда и отношение к нему и его видеороликам было бы другое.

Но трагедия в том, что люди, привыкшие к успеху и обожанию, абсолютно не воспринимают критики. И Рамзан Ахматович, на мой взгляд, пошел по самому неправильному пути: он отреагировал лично и своей непримиримостью сделал из Джалалдинова героя, который противостоит всесильному тирану. Это была первая ошибка, после которой всё понеслось лавиной. Случилось то, о чём никто в Чечне не подозревал. В соцсетях началось противостояние чеченцев и дагестанцев. В некоторых пабликах рубились похлеще, чем прежде русские с украинцами.  А обиды друг на друга, как выяснилось, есть у всех. Но чтобы так яростно и с такими оскорблениями – даже не ожидал! Это на верхах социальной пирамиды власть предержащая не чувствует, как идут клавиатурные войны и трутся тектонические плиты между народами. У нас вообще власть и народ плохо коммутируются друг с другом и давно уже привыкли жить сами по себе. А между тем дагестанцы ситуацию в Кенхи чувствуют и очень болезненно переживают. Похоже, что дагестанские власти сделали выводы из элистинской истории. Они поняли, как важно для нас отстоять честь и достоинство Рамазана Джалалдинова, который невольно объединил Дагестан в желании его спасти. Его дом сожгли, семью выслали из Чечни, его оскорбляли через Инстаграм Кадырова и в сюжетах чеченского телевидения, его пытались похитить муртазалиевские бандиты, чтобы продать Кадырову; на его обращения не отреагировали ни в Генпрокуратуре, ни в Кремле, но он не сломался. И большая часть сограждан ему сострадает. И не потому, что второго национального позора за такое короткое время пережить уже не хотелось бы, а потому, что мы ЛЮДИ и не можем не сочувствовать. Говорят, что, поднимаясь по социальной лестнице, люди зачастую теряют способность к эмпатии… Сейчас не верить в это у меня оснований нет. И те, кто живёт в Сети, понимают, о чём речь…

ГОРДОСТЬ И ПРЕДУБЕЖДЕНИЕ

Ситуация с Рамазаном Джалалдиновым на нас всех очень сильно давит. Давайте не будем мудрствовать лукаво: большинство людей в Дагестане почувствовали себя оскорблёнными. Это – как будто наши собственные дома сожгли. Подобное чувство, кажется, испытали все, включая Рамазана Абдулатипова. После кошмара с перинатальным центром в Хасавюрте, после интерната «Забота» и элистинского унижения Кенхи стало просто искрой на заправке. Ведь все прекрасно знают, как жестко поступает со своими оппонентами Рамзан Кадыров! Видео чеченского блогера со спущенными штанами впечатлило многих! Безусловно, все понимают: когда кенхинец попадёт в руки к рамзановским, расправляться с ним будут показательно – с унижениями и оскорблениями. Нам уже хватило Калмыкии! Ещё один дагестанец, поставленный на колени, может стать поводом для открытых и массовых выступлений.

Полагаю, что в дагестанской власти есть достаточное количество  людей, которые это понимают, потому и не торопятся с неосмотрительными заявлениями. Но, очевидно, никто не торопится разговаривать с Кадыровым, поэтому и дело с мёртвой точки не сдвинулось. Опять тормозит и бездействует Министерство по национальной политике. Никаких идей… Масло в огонь ежедневно подливают социальные сети, где и со стороны дагестанцев, и со стороны чеченцев вспоминают старые обиды: и Ауховский район, и ограбления чеченцами наших поездов, и похищения дагестанцев с целью выкупа в Чечню, и 11 убитых бороздиновцев, и принятые в девяностые годы 200 тысяч чеченских беженцев… Много чего вспоминали и много в чём обвиняли друг друга. На этой теме развернулся и вопрос о культурной аварской автономии. До этого у неё главными врагами были даргинцы – теперь даргинцы забыты. Кажется, тему даже раскачивать не нужно, само поле настолько наэлектризовано, что вот-вот полетят искры. И тут – как гром среди ясного неба – Бувайсар Сайтиев, баллотирующийся в Госдуму от Дагестана! Ничего не имею против этого человека, но в тот момент, когда в Дагестане пытаются пережить ситуацию, когда на одного аварца навалилась вся репрессивная чеченская машина, выдвигать депутатом человека, который в последнее время не отходил от Рамзана Ахматовича, мягко говоря, странно… Наш корабль и так еле-еле на плаву, зачем же ещё и по днищу топором бить?! Понятно, когда нас пытаются унизить другие, но когда мы сами ложимся…

Правда, есть ещё один аспект данного вопроса. Рамзановские находили и доставали нужных им людей в любой точке земли. Если бы им так сильно нужна была голова Рамазана Джалдинова, они бы её уже заполучили. Муртузалиевские бандиты, скорее всего,  делают это по своей инициативе, чтобы выслужится перед Кадыровым.

Люди, понимающие, что на самом деле происходит в Дагестане, видят и то напряжение, в котором живёт республика. Наверное, нужно это состояние снимать, но как это делать в нынешней ситуации – сказать трудно. С одной стороны, народ, полный злобы и раздражения, с другой – непримиримый Рамзан Ахматович с очень крутым нравом.

Когда в Дагестане увидели, под какой пресс попал наш земляк в Чечне, причем немолодой человек, реакция была соответствующей. Я никогда не был националистом, но мне как аварцу было крайне неприятно видеть, что нашего земляка преследуют, словно зверя на охоте. И то, что я выслушал в эти дни по телефону от наших читателей, сидя в редакции газеты, – это не просто возмущение. Это негодование, это душевная боль! И на них не реагировать невозможно. Почему же те, в чьей власти помочь Джалалдинову, делают вид, что ничего не случилось?! «Что стоит вообще наша власть, если она не может спасти человека, преследуемого на глазах у всего мира? Зачем нам такая власть?» – недоумевают дагестанцы. К счастью, наши официальные власти сделали несколько очень важных заявлений и хотя бы постарались вырулить эту ситуацию.

Есть ли выход из того, что произошло? Пока все живы, выход есть всегда. И самый разумный из них, пожалуй, был озвучен Тамерланом Магомедовым: «Вариант один был. Дать гарантию безопасности Джалалдинову, выделить какое-то жильё. Вытащить его из подполья. Поработать с ним, попытаться объяснить нецелесообразность избранного им пути. Затем провести пресс-конференцию. Сообщить, что он в тяжелом душевном состоянии. А дочек с женой попросить сказать всем спасибо за помощь. Мы счастливы. Будем жить тут. Лечить папу». Похоже, что наши власти пошли именно по этому пути!

Не отрицаю, могут быть и какие-то иные варианты, но не делать ничего и в конечном итоге сдать человека, как скотину на убой, – это было бы национальным позором! Такие вещи редко сходят с рук. Судьба наказывает не только бедных…

НЕМНОГО ИСТОРИИ

Лично для меня история противостояния дагестанцев и чеченцев – невероятный нонсенс. Чтобы там не случалось – мы не должны быть врагами. Наши народы всегда были близкими по ментальности этносами. Когда то мы жили в общем государстве… Есть одна история: у имама Шамиля был легендарный наиб Байсангур Бенойский. Даже после пленения Шамиля он продолжал борьбу с колониальным режимом.

17 февраля в стычке у местечка Бена-дук в окрестностях Беноя под Байсангуром погиб конь, сам наиб попал в плен вместе со своими сыновьями. Они были заключены в хасавюртовскую тюрьму и через некоторое время преданы военно-полевому суду. Суд приговорил Байсангура к повешению. Табуретку под приговоренным должен был выбить случайный человек, выбранный из толпы. Им оказался аварец. Колониальные власти знали, что они делали. Их задачей было стравить два народа. И тогда Байсангур, поняв, что происходит, и не желая сеять рознь между народами, сам выбил из-под себя табуретку… Эту историю часто рассказывал мой дедушка. И я видел, с каким уважением он относился к вайнахам… Байсангур Бенойский был образцом благородства во времена, когда жизнь человека не стоила и гроша.

Сегодня о таком благородстве мы можем узнать только из книг…