Язык мой – друг мой

«В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог», – так начинается Евангелие от Иоанна Богослова. Думаю, особо толковать это выражение не стоит – всем и так все понятно. Хотя на одном православном сайте толкование этой фразы повергло меня в изумление. Ну, да ладно, все равно сейчас речь не о церковных постулатах.

Теймур Абдуллаев

Слово было в начале всего того, что мы понимаем под ментальностью. Лингвисты считают, что функцией языка является осуществление коммуникации между людьми, как в живой речи, так и опосредовано, через письменный текст, например. Что мы с вами и делаем сейчас. Я оформил какие-то свои мысли в словах, а вы их прочли и поняли. Передача мыслей во времени и на расстояние!

Но более важной функцией языка и речи, по моему мнению, является сам процесс мышления. Он у человека вербален. Каждый ребенок, пока не знает никакого языка, мыслит образами: зрительными, звуковыми, обонятельными, тактильными. Подрастая и накапливая словарный запас, он начинает мыслить с помощью слов, как все взрослые. Остаются, конечно, и элементы образного мышления, особенно у творческих людей – художников, музыкантов, но все-таки большую часть времени мы пользуемся для мышления и общения основным инструментом – языком.

По итогам Вавилонского столпотворения мы имеем на сегодняшний день в мире около 3000 языков, а в нашем маленьком Дагестане – свыше 40. Википедия подсказала мне даже такие дагестанские языки, название которых я услышал впервые в жизни, а к каким группам их отнести, даже затрудняюсь. Например, амухско-худуцкий, санжи-ицаринский, кункинский языки.

***

Образование языка – процесс непростой и, конечно, длительный. Вероятно, каждый язык является в какой-то мере отражением характера его создателей – народа.

Самым сложным в мире считается язык индейцев племени Навахо; в нем, к примеру, для обозначения только оттенков красного цвета существует 60 слов. То есть рядовой индеец различает как минимум 60 оттенков красного. Вторым по сложности языком в мире считается табасаранский – в нем существует 48 падежей для существительных (в лезгинском языке – около 15, в русском – 6, в немецком – 4, в английском, по-моему, 2; поправьте меня, если соврал в отношении английского и лезгинского). Думаю, что вряд ли табасаранцы используют в обыденной жизни все 48 падежей, но как минимум они их знают.

Как мне представляется, процесс исчезновения языков – закономерное явление. Ежегодно в мире исчезает около 30-50 языков. Я не думаю, что культурные потери от этого очень уж велики. Если бы 60 оттенков красного нужны были человечеству в современной жизни, то мы бы их включили в состав всех языков, но, к счастью, не все из нас индейцы, которые, как известно, добывают себе пропитание охотой и собирательством, поэтому острота зрения и цветоощущения являются для них важной функцией.

Есть некоторые языки, где отдельные лексемы означают понятия, которых в других языках просто нет. Например, в санскрите есть всякие термины из натурфилософии типа пуруши, акаши, читта, атман, прана и так далее. Однословных аналогов этим понятиям в других языках не существует. Утрата подобной лексики нанесла бы урон всей человеческой культуре, но таких примеров, к счастью, немного.

Сегодня человечество неизбежно стремится к глобализации: культурной, технологической, экономической и политической. Мы по примеру древних вавилонян занимаемся, образно говоря, столпотворением. Мы укрупняем государственные образования (Объединенная Европа, Объединенные Арабские Эмираты, всяческие таможенные союзы и т.д.), культуральные образования (исламский мир, христианский мир, азиатский мир, пантюркский мир). Мы создаем единое межгосударственное образование, которое объединяется посредством Интернета и которое уже начинает создавать свою международную валюту вроде биткоина и других криптовалют. Естественно, Интернет побуждает к использованию минимального количества языков. Доминирующий язык в Интернете, конечно, английский. Кроме того, в мире существует несколько гиперязыков, которыми пользуются огромные массы людей просто в силу факта. На китайском говорит полтора миллиарда человек, на различных индийских языках (санскрит, хинди, бенгальский и др.) тоже свыше миллиарда человек. Огромное число людей пользуются арабским (десятки стран, наверное), испанским (вся Испания и Латинская Америка), португальским (Бразилия), русским (все народы, населяющие Россию, и носители языка, оказавшиеся за рубежом в бывших союзных республиках).

Эти языки, безусловно, не имеют никаких предпосылок для исчезновения, их трансформация будет происходить по направлению сближения и взаимопроникновения. Если мы проанализируем происхождение многих русских слов, то убедимся в том, что множество единиц, органично ставших русскими, происходят из самых разных языков. То же самое и в большинстве современных языков. Немецкое слово Dolmetscher созвучно русскому «толмач», переводчик имеет явно азиатское происхождение. Если вы возьмете в руки учебники по химии, математике или биологии для средней школы в Азербайджане, Украине, Белоруссии и той же Германии, то убедитесь, что такие слова, как альдегиды, кетоны, логарифмы, мейоз или митоз, звучат на этих языках одинаково. И это массовое явление, в котором нет никакой трагедии ни для какого языка.

***

Большинство микроскопических языков в Дагестане обречено на исчезновение в течение 3-4 поколений, что составляет 75-100 лет. Каждый из представителей этих микроэтносов на дыбы готов встать в защиту своего языка и своей самобытности, идентичности, как им кажется. Обсуждаются какие-то законы о защите малых языков, ведется общественная деятельность. Будь мы богаче раз в 100, а лучше в 1000, эти законы можно было бы одобрять и поддерживать, но истина такова, что деятельность человечества должна быть целесообразной, искусственно реанимировать то, что все равно уйдет само по себе, затратно и неразумно. Если следовать логике таких патриотов собственных языков, то надо запретить цахурам жениться на рутулках, табасаранцам – на даргинках, кубачинцам – на лачках, чтобы не разбазаривать драгоценный лексический фонд, но это же абсурдно! Никто от подобных запретов не выиграет. Рискну даже предположить, что не будет создано ни на одном из малых языков ничего подобного по масштабам и значимости для всего человечества, вроде теории относительности, эволюционного учения или новой квантовой теории. Для этого и каратинцы, и цахуры, и сирхинцы воспользуются более распространенными языками – русским или английским.

Ergo: необходимо оставить естественные лингвистические процессы в покое, внимательно, терпеливо и со спокойствием в душе наблюдать за ними. Поэзию и устное народное творчество на малых языках одобрять всячески; это как раз самое достойное для них поле деятельности.