«В мире нет тьмы, а есть лишь недостаток света…» Фома Аквинский

К концу уходящего 2015 года читатели, наверное, уже и не помнят, что наше заботливое российское руководство посвятило его такому малопочтенному в нашей стране занятию, как… литература!..

Багаудин Узунаев

А 2014 год – тот вообще был посвящен у нас… культуре! Но если учесть, что литература – это частное проявление культуры, то, получается, уходящий год у нас тоже был посвящен ей же, культуре. А следующий будет посвящен кино, то есть тоже культуре. Тавтология?

ПОЭЗИЯ – САМООТДАЧА!

Да, я считаю, что культура – явление составное; она держится (стоит) на трех китах: литературе, искусстве, архитектуре. Если один за другим вынуть составляющие ее элементы, то культура исчезнет. Вместе с нею исчезнут и все производные от нее «мелкие» культуры: общения, застолья, уважения к старшим, рыцарского отношения к женщине и т.п. Так же, как растения не растут без солнца, все эти проявления невозможны без культуры, основу которой составляют названные нами три кита. Поэтому очень важно, чтобы «киты» эти были не бумажные, не фальшивые, а живые и настоящие. Важно, чтобы литературу делали не персонажи, для которых она – входной билет в коридоры власти со всеми вытекающими из этого результатами (материальные блага, льготы, премии, юбилеи за казенный счет и т.д.), а люди, которые работают на этом поприще в соответствии с формулой Пастернака: «Поэзия – самоотдача,/А не шумиха, не успех./Позорно, ничего не знача,/Быть притчей на устах у всех…» К сожалению, в Дагестане взяла верх другая установка: что литература является бес… верней, хорошо оплачиваемым приложением к государству и его политической линии. Наиболее весомый вклад в формирование такого взгляда на литературу объективно внес Расул Гамзатов. В поэзии, той, которая «самоотдача», нет места для понятия «карьера». Поэт-карьерист – это нонсенс, это объект для сатиры и юмора. А творческий путь Гамзатова очень похож на карьеру, причем весьма успешную: поэт, сидящий в президиуме Верховного Совета СССР, – это, знаете, для России редкость неслыханная! Но дело даже не в этом: сидел и сидел, в конце концов не у каждого хватит духу сказать первым лицам государства, что он не хочет сидеть на одной скамейке с ними. Дело в другом: пример Расула Гамзатова убедил дагестанцев, что «поэзия – это не самоотдача», а трамплин в коридоры власти, к благам, льготам и юбилеям за казенный счет! Вот в чем беда.

В то время, когда Расул Гамзатов заседал в президиумах, Пастернак написал трагические строки: «Я один. Все тонет в фарисействе,/Жизнь прожить – не поле перейти…»

Не сомневаюсь, что на меня сейчас набросятся очень многие товарищи, но не могу не сказать еще одну еретическую мысль. Вот они создали «Театр поэзии». Хорошее дело, с одной стороны, и делают его люди достойные, но временами в их работу вмешиваются те, кого там и близко не должно быть. Но как понимать надпись на его фронтоне: «От Пушкина до Расула Гамзатова»? И на этом все? История литературы кончается? Ведь выражение «от и до» именно это и означает: вот этим началось, а вот этим закончилось. Кстати, эта концепция совпадает с концепцией покойного Гусаева, который в довольно большой аудитории прямо заявил, что в Дагестане был, есть и будет только Расул Гамзатов, и никого больше будет! Зачем? Почему? Кому от этого будет хорошо? Уж точно, что не литературе!

Арсений Тарковский, который также не чужд Дагестану, в ходе нашей давней встречи сказал мне, что он ненавидит тех, кто из поэзии делает литературу, то есть подменяет «самоотдачу» «карьерой». И сам он действительно жил и творил именно так – с полной самоотдачей. И он, конечно, гораздо более уместен в том ряду, который начинается Пушкиным. Однако, как говорится, хозяин – барин, а кто у нас хозяин, мы все прекрасно знаем…

Еще один абзац, важный для понимания того, почему же в Дагестане литература такова, какой мы ее видим. Дело в том, что здешняя власть даже из литературы сделала кормушку для «своих». Скажут, а как вы хотели: чтобы мы сажали на должности государственных изданий нелояльных нам, идейно чуждых персонажей?! Не дождетесь!.. Во как! То есть эти господа уже рассматривают государство как свою частную собственность, которой они делятся с тем, с кем захотят. В этом есть своя логика, не спорю. Но она оправдана, когда речь идет о государственных должностях политического плана там, где царствует звериный закон джунглей, где весь талант состоит в том, чтобы вовремя лизнуть выше- и лягнуть нижестоящего. Но когда речь идет о литературе, об искусстве, о культуре в целом, то, наверное, все-таки надо подбирать профессионалов, а не выходцев из своего района или персонажей, которые засветились как хорошие, правильные националисты… Налогоплательщики не делегировали государству право распоряжаться их налогами лишь в личных интересах лиц, сподобившихся пробиться всеми правдами и неправдами в коридоры власти.

ВОРОВСТВО КАК АРТЕФАКТ…

Но вернемся к нашей культуре.

Судя по такому, трехкратному, заступничеству российской власти за интересы культуры, она серьезно озабочена состоянием этой сферы! С чего бы это? Ведь мы прекрасно знаем, что культура у нас финансируется по остаточному принципу. Что может остаться от пирога, который чуть ли не целиком поглощает государство в лице сообществ, в той или иной степени аффилированных с ним? Эти крохи с барского стола и достаются культуре. Я не преувеличиваю: присвоение львиной доли общественного продукта стало чуть ли не родовым признаком элит, сформировавшихся за годы руководства страной Путиным. Конечно, сами они не используют слова «воровство», они предпочитают говорить о «коррупции», пряча за непонятным иностранным словом истинное содержание того, чем они на самом деле занимаются. Ведь коррупция, в переводе на русский – подкуп, размазывает проблему по всем россиянам, распределяет ее на всех и каждого, включая детей и стариков. Тем самым они делают и нас всех виноватыми в грехе, который имеют возможность совершать только они сами. К примеру, некий водитель, стараясь избежать ненужных трат своего времени и нервов, подкупает гаишника. Является ли данное деяние коррупцией? Да, является, если оценивать его в рамках предложенной властью терминологии, ведь факт подкупа налицо. Но в рамках нашего понимания данного явления – это не коррупция, а лишь следствие коррупции. Помните, выше я сравнивал культуру как таковую с солнцем, а все наши личностные, бытовые и гражданские доблести обозначил как результат воздействия этого солнца на нас. Чем ярче, чем сильнее солнце культуры, тем, соответственно, сильней проявления наших гуманных и благородных качеств и поступков. То же и с коррупцией. Как я понимаю, это все-таки не уличная сделка нарушителя-водителя с гаишником – мелковато для коррупционных схем и разработок. Коррупция – это присвоение того, что по закону принадлежит обществу и народу, то есть бюджетных средств. Вот где находится «солнце», под лучами которого произрастают все остальные сорняки: взятки, подкупы, заносы, подносы и т.п. Поэтому мне и бывает странно слышать от лиц, которые, купаясь в лучах этого солнца, говорят о необходимости бороться с коррупцией. Интересно, кого они имеют в виду, произнося слово «коррупционер»? Я думаю, что того же самого гаишника и врача, которые, компенсируя недоплаченное им государством, идут на такие вот мелкие сделки.

Вот свежий пример коррупции в нашем понимании. Читатели, наверняка, уже обратили внимание на перепалку, которая произошла между руководством Крыма и правительством Российской Федерации. С вашего позволения я использую цитату: «Мы с коллегами, – делится журналист одного известного издания, – с увлечением смотрим который день за интересным диалогом между Крымом и Москвой. Началось все с того, что Сергей Аксенов пожаловался, что в Крым не было перечислено ни копейки за 2015 год. Ему источник в кабмине сообщил, что его заявление вызывает недоумение, что Минэкономразвитию, Минфину поручено подумать над наказанием для крымских чиновников. Якобы из федерального бюджета на самом деле на развитие республики поступили около 3 млрд. рублей на контракты. А контракты заключили только на 300 миллионов. Сегодня Сергей Аксенов сказал, что работу Крыма критикует тот, кто на самом деле провалил федеральную целевую программу…»

Пример с Крымом я привел неспроста, а потому что он был и для многих еще остается этаким алтарем приложения своего патриотизма, где, по известному выражению, торг не уместен, а коррупционные схемы кощунственны. Тем не менее вы сами только что прочитали цитату, дающую пищу для серьезных сомнений в патриотизме как одной, так и другой стороны. То есть, оставаясь в рамках нашей сегодняшней темы, в данном случае мы имеем дело с нашей давней и закоренелой «культурой воровства», которая не что иное, как результат недостатка, а местами и полного отсутствия у наших элит просто культуры. Мнение самих этих элит о себе нам хорошо известно: легитимные, компетентные, образцовые. А вот мнение независимых людей стоит послушать. Недавно в ходе одного выступления писателю Веллеру задали вопрос: «Две трети россиян тратят на покупку продовольствия 50 %, то есть это бедная страна. Как могло произойти, что страна с огромными ресурсами имеет бедное население?» Вопрос интересный, не правда ли? Однако ответ Веллера оказался еще интересней: «Вот таково у нас перераспределение доходов, таково стимулирование экономики, что страна управляется не то что плохо, страна управляется в минус, когда людям отшибают руки и не дают им работать. Зато с юности все хотят воровать: молодежь хочет идти в государственные чиновники…» То есть молодые уверены, что, став государственными чиновниками, они смогут реализовать свое «с юности» сидящее в них хотение воровать. А вот ставший в одночасье известным на всю страну предприниматель Потапенко предлагает несколько более сложное объяснение феномену, называемому российским государством: «У нас, – говорит он в одной из речей, – основная проблематика заключается в том, что государство и есть бизнес. Вход во власть – это инвестпроект. С помощью законов, с помощью административных барьеров они (госчиновники) просто зачищают рынок…»

Пусть читатель сам выберет правильный вариант, а я хочу сказать, что все эти примеры – и я в этом твердо убежден – указывают на тот острый дефицит культуры, которому посвящена наша статья.

И в этом смысле не может не утешать мысль, что российское руководство, а вслед за ним и руководство Дагестана осознают это и стараются поднять культурный уровень населения страны. Получится это у него или не получится – другой вопрос, но старания налицо.

«В мире нет тьмы, а есть лишь недостаток света…» Фома Аквинский

К концу уходящего 2015 года читатели, наверное, уже и не помнят, что наше заботливое российское руководство посвятило его такому малопочтенному в нашей стране занятию, как… литература!..

Багаудин Узунаев

А 2014 год – тот вообще был посвящен у нас… культуре! Но если учесть, что литература – это частное проявление культуры, то, получается, уходящий год у нас тоже был посвящен ей же, культуре. А следующий будет посвящен кино, то есть тоже культуре. Тавтология?

ПОЭЗИЯ – САМООТДАЧА!

Да, я считаю, что культура – явление составное; она держится (стоит) на трех китах: литературе, искусстве, архитектуре. Если один за другим вынуть составляющие ее элементы, то культура исчезнет. Вместе с нею исчезнут и все производные от нее «мелкие» культуры: общения, застолья, уважения к старшим, рыцарского отношения к женщине и т.п. Так же, как растения не растут без солнца, все эти проявления невозможны без культуры, основу которой составляют названные нами три кита. Поэтому очень важно, чтобы «киты» эти были не бумажные, не фальшивые, а живые и настоящие. Важно, чтобы литературу делали не персонажи, для которых она – входной билет в коридоры власти со всеми вытекающими из этого результатами (материальные блага, льготы, премии, юбилеи за казенный счет и т.д.), а люди, которые работают на этом поприще в соответствии с формулой Пастернака: «Поэзия – самоотдача,/А не шумиха, не успех./Позорно, ничего не знача,/Быть притчей на устах у всех…» К сожалению, в Дагестане взяла верх другая установка: что литература является бес… верней, хорошо оплачиваемым приложением к государству и его политической линии. Наиболее весомый вклад в формирование такого взгляда на литературу объективно внес Расул Гамзатов. В поэзии, той, которая «самоотдача», нет места для понятия «карьера». Поэт-карьерист – это нонсенс, это объект для сатиры и юмора. А творческий путь Гамзатова очень похож на карьеру, причем весьма успешную: поэт, сидящий в президиуме Верховного Совета СССР, – это, знаете, для России редкость неслыханная! Но дело даже не в этом: сидел и сидел, в конце концов не у каждого хватит духу сказать первым лицам государства, что он не хочет сидеть на одной скамейке с ними. Дело в другом: пример Расула Гамзатова убедил дагестанцев, что «поэзия – это не самоотдача», а трамплин в коридоры власти, к благам, льготам и юбилеям за казенный счет! Вот в чем беда.

В то время, когда Расул Гамзатов заседал в президиумах, Пастернак написал трагические строки: «Я один. Все тонет в фарисействе,/Жизнь прожить – не поле перейти…»

Не сомневаюсь, что на меня сейчас набросятся очень многие товарищи, но не могу не сказать еще одну еретическую мысль. Вот они создали «Театр поэзии». Хорошее дело, с одной стороны, и делают его люди достойные, но временами в их работу вмешиваются те, кого там и близко не должно быть. Но как понимать надпись на его фронтоне: «От Пушкина до Расула Гамзатова»? И на этом все? История литературы кончается? Ведь выражение «от и до» именно это и означает: вот этим началось, а вот этим закончилось. Кстати, эта концепция совпадает с концепцией покойного Гусаева, который в довольно большой аудитории прямо заявил, что в Дагестане был, есть и будет только Расул Гамзатов, и никого больше будет! Зачем? Почему? Кому от этого будет хорошо? Уж точно, что не литературе!

Арсений Тарковский, который также не чужд Дагестану, в ходе нашей давней встречи сказал мне, что он ненавидит тех, кто из поэзии делает литературу, то есть подменяет «самоотдачу» «карьерой». И сам он действительно жил и творил именно так – с полной самоотдачей. И он, конечно, гораздо более уместен в том ряду, который начинается Пушкиным. Однако, как говорится, хозяин – барин, а кто у нас хозяин, мы все прекрасно знаем…

Еще один абзац, важный для понимания того, почему же в Дагестане литература такова, какой мы ее видим. Дело в том, что здешняя власть даже из литературы сделала кормушку для «своих». Скажут, а как вы хотели: чтобы мы сажали на должности государственных изданий нелояльных нам, идейно чуждых персонажей?! Не дождетесь!.. Во как! То есть эти господа уже рассматривают государство как свою частную собственность, которой они делятся с тем, с кем захотят. В этом есть своя логика, не спорю. Но она оправдана, когда речь идет о государственных должностях политического плана там, где царствует звериный закон джунглей, где весь талант состоит в том, чтобы вовремя лизнуть выше- и лягнуть нижестоящего. Но когда речь идет о литературе, об искусстве, о культуре в целом, то, наверное, все-таки надо подбирать профессионалов, а не выходцев из своего района или персонажей, которые засветились как хорошие, правильные националисты… Налогоплательщики не делегировали государству право распоряжаться их налогами лишь в личных интересах лиц, сподобившихся пробиться всеми правдами и неправдами в коридоры власти.

ВОРОВСТВО КАК АРТЕФАКТ…

Но вернемся к нашей культуре.

Судя по такому, трехкратному, заступничеству российской власти за интересы культуры, она серьезно озабочена состоянием этой сферы! С чего бы это? Ведь мы прекрасно знаем, что культура у нас финансируется по остаточному принципу. Что может остаться от пирога, который чуть ли не целиком поглощает государство в лице сообществ, в той или иной степени аффилированных с ним? Эти крохи с барского стола и достаются культуре. Я не преувеличиваю: присвоение львиной доли общественного продукта стало чуть ли не родовым признаком элит, сформировавшихся за годы руководства страной Путиным. Конечно, сами они не используют слова «воровство», они предпочитают говорить о «коррупции», пряча за непонятным иностранным словом истинное содержание того, чем они на самом деле занимаются. Ведь коррупция, в переводе на русский – подкуп, размазывает проблему по всем россиянам, распределяет ее на всех и каждого, включая детей и стариков. Тем самым они делают и нас всех виноватыми в грехе, который имеют возможность совершать только они сами. К примеру, некий водитель, стараясь избежать ненужных трат своего времени и нервов, подкупает гаишника. Является ли данное деяние коррупцией? Да, является, если оценивать его в рамках предложенной властью терминологии, ведь факт подкупа налицо. Но в рамках нашего понимания данного явления – это не коррупция, а лишь следствие коррупции. Помните, выше я сравнивал культуру как таковую с солнцем, а все наши личностные, бытовые и гражданские доблести обозначил как результат воздействия этого солнца на нас. Чем ярче, чем сильнее солнце культуры, тем, соответственно, сильней проявления наших гуманных и благородных качеств и поступков. То же и с коррупцией. Как я понимаю, это все-таки не уличная сделка нарушителя-водителя с гаишником – мелковато для коррупционных схем и разработок. Коррупция – это присвоение того, что по закону принадлежит обществу и народу, то есть бюджетных средств. Вот где находится «солнце», под лучами которого произрастают все остальные сорняки: взятки, подкупы, заносы, подносы и т.п. Поэтому мне и бывает странно слышать от лиц, которые, купаясь в лучах этого солнца, говорят о необходимости бороться с коррупцией. Интересно, кого они имеют в виду, произнося слово «коррупционер»? Я думаю, что того же самого гаишника и врача, которые, компенсируя недоплаченное им государством, идут на такие вот мелкие сделки.

Вот свежий пример коррупции в нашем понимании. Читатели, наверняка, уже обратили внимание на перепалку, которая произошла между руководством Крыма и правительством Российской Федерации. С вашего позволения я использую цитату: «Мы с коллегами, – делится журналист одного известного издания, – с увлечением смотрим который день за интересным диалогом между Крымом и Москвой. Началось все с того, что Сергей Аксенов пожаловался, что в Крым не было перечислено ни копейки за 2015 год. Ему источник в кабмине сообщил, что его заявление вызывает недоумение, что Минэкономразвитию, Минфину поручено подумать над наказанием для крымских чиновников. Якобы из федерального бюджета на самом деле на развитие республики поступили около 3 млрд. рублей на контракты. А контракты заключили только на 300 миллионов. Сегодня Сергей Аксенов сказал, что работу Крыма критикует тот, кто на самом деле провалил федеральную целевую программу…»

Пример с Крымом я привел неспроста, а потому что он был и для многих еще остается этаким алтарем приложения своего патриотизма, где, по известному выражению, торг не уместен, а коррупционные схемы кощунственны. Тем не менее вы сами только что прочитали цитату, дающую пищу для серьезных сомнений в патриотизме как одной, так и другой стороны. То есть, оставаясь в рамках нашей сегодняшней темы, в данном случае мы имеем дело с нашей давней и закоренелой «культурой воровства», которая не что иное, как результат недостатка, а местами и полного отсутствия у наших элит просто культуры. Мнение самих этих элит о себе нам хорошо известно: легитимные, компетентные, образцовые. А вот мнение независимых людей стоит послушать. Недавно в ходе одного выступления писателю Веллеру задали вопрос: «Две трети россиян тратят на покупку продовольствия 50 %, то есть это бедная страна. Как могло произойти, что страна с огромными ресурсами имеет бедное население?» Вопрос интересный, не правда ли? Однако ответ Веллера оказался еще интересней: «Вот таково у нас перераспределение доходов, таково стимулирование экономики, что страна управляется не то что плохо, страна управляется в минус, когда людям отшибают руки и не дают им работать. Зато с юности все хотят воровать: молодежь хочет идти в государственные чиновники…» То есть молодые уверены, что, став государственными чиновниками, они смогут реализовать свое «с юности» сидящее в них хотение воровать. А вот ставший в одночасье известным на всю страну предприниматель Потапенко предлагает несколько более сложное объяснение феномену, называемому российским государством: «У нас, – говорит он в одной из речей, – основная проблематика заключается в том, что государство и есть бизнес. Вход во власть – это инвестпроект. С помощью законов, с помощью административных барьеров они (госчиновники) просто зачищают рынок…»

Пусть читатель сам выберет правильный вариант, а я хочу сказать, что все эти примеры – и я в этом твердо убежден – указывают на тот острый дефицит культуры, которому посвящена наша статья.

И в этом смысле не может не утешать мысль, что российское руководство, а вслед за ним и руководство Дагестана осознают это и стараются поднять культурный уровень населения страны. Получится это у него или не получится – другой вопрос, но старания налицо.