Маленькое счастье Сюзанны
Мы можем по-разному объяснять, что такое счастье, но, бесспорно, это возможность обнять своего ребёнка
Информация о том, что в одном из детских садов Каспийска ребёнок выпал из окна, распространилась по социальным сетям со скоростью звука. Каждый, у кого есть дети, мысленно ставил себя на место родителей этого ребёнка. Комментарии были самые разные, но все в один голос говорили о том, что, как всегда, сделают виноватыми стрелочников, а тех, кто действительно несёт ответственность, никто не накажет. И потом все задавались одним и тем же вопросом: почему на окнах детского сада не было решеток?! И как такое возможно?!
Заур Газиев
Сюзанна вышла замуж в 24 года. Спустя год, как и положено, родила долгожданного малыша. И всё было хорошо, вот только под одной крышей с ними жил душевно больной старший брат мужа с диагнозом шизофрения. Учитывая, что в дагестанских семьях людей с такими диагнозами предпочитают держать у себя дома и в интернаты не сдают, ребёнок всё время находился в нежелательном соседстве с очень непрогнозируемым человеком. Предчувствуя нехорошее, Сюзанна всеми правдами и неправдами пристроила малыша в детский сад. Благо, что детский сад «Дельфинчик» был неподалёку даже по меркам провинциального Каспийска. Однако и там как-то не задалось. Как ни пойдёт ребёнок в садик, так сразу же заболевает. В итоге в общей сложности Ахмедик ходил в детский сад пару месяцев в году – простудам и инфекциям не было конца.
В начале сентября Сюзанна снова решила отправить малыша в садик. В пятницу со справкой о том, что малыш здоров, она привела ребёнка, потом были выходные, а в понедельник снова в садик. Думала, что выйдет на работу в банк. Мужу одному тащить семью не так просто – он работает монтажником в строительной компании.
В этот день примерно в час дня на сотовый Сюзанны позвонили. Воспитатели просили её срочно явиться. «Что-то случилось?» – спросила Сюзанна. «Просто приходи быстрее!» – ответили ей. Предчувствуя неладное, Сюзанна бросилась в детский сад. Там её встретили воспитатели, заведующая и бригада скорой помощи, от них она и узнала, что её ребёнок выпал из окна. Молодая женщина бросилась в изолятор, где лежал ребёнок, и испытала настоящий шок. Он был в сознании и всё время просил забрать его. На тот момент у мальчика на голове была огромная шишка. Сюзанна ни о чём не могла ни думать, ни спрашивать – она поехала вместе с ребёнком в больницу. Когда ребёнка положили на рентген, одна из воспитательниц поведала родственникам о том, как это всё произошло на самом деле. По её словам, всех на педагогический совет вызвала заведующая. Когда ей сказали, что с детьми никого нет и нянечка этой группы болеет, заведующая ответила, что ничего за пять минут не произойдёт. Все воспитатели собрались по приказу заведующей у неё в кабинете, перечить никто не решился. Как раз в это время и случилось несчастье. В группе было очень жарко, Ахмедик залез на подоконник и, заигравшись, выпал на улицу со второго этажа.
Однако, по версии заведующей, всё было не так. Во время тихого часа она вызвала всех сотрудников на очередное совещание. Согласно инструкции, один воспитатель остается с детьми, другой приходит. Но в этот раз они почему-то отлучились вдвоем. Однако все было не совсем так, уверяет одна из, предположительно, виновных воспитательниц. От видеосъемки она отказалась, но по телефону сообщила, что их вызвали на педсовет именно вдвоем. Сменщица сказала, чтобы обязательно пришли вдвоем – долго не задержат: «Мы подчиняемся начальству. Нам говорят – мы делаем». В тот день совещание так и не состоялось. Как только воспитатели закрыли дверь за собой и оставили детей одних, ребенок выпал из окна.
***
Но в тот момент, пока ребёнок лежал в реанимации, Сюзанне было не до того. Тогда ей просто хотелось спасти своего Ахмедика. За жизнь его боролись врачи каспийской городской больницы – они делали всё, что могли. В этот же день пришел следователь, было заведено уголовное дело по ч. 2, ст. 118 Уголовного кодекса Российской Федерации («Причинение тяжкого вреда здоровью по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения своих профессиональных обязанностей»). В качестве обвиняемых выступили воспитатели группы, в которую ходил Ахмедик. Это молодые женщины, у которых по двое своих детей. Уже тогда Сюзанне показалось несправедливым, что наказаны будут те, кто вообще ни в чём не виноват. А те, по чьей вине случилась беда с её ребёнком, отделаются лёгким испугом…
***
По личной инициативе родных Сюзанны из Москвы был вызван врач, практикующий в госпитале им. Бурденко. За свою работу денег он брать не хотел, просил оплатить только дорогу. Услуги врача были оплачены сыном заведующей детского сада Написат Гасановны Алиевой.
Но дальше ситуация осложнилась: созвав консилиум, врачи сообщили, что в рамках каспийской городской больницы оказать ребёнку более квалифицированную помощь уже невозможно. Было озвучено, что малыша нужно долечивать в Москве. Как выяснилось, у нас нет возможности оказать качественную медицинскую помощь детям с сотрясением мозга, к примеру, в Дагестане нет датчика внутричерепного давления. Роскошные иномарки на каждом шагу, мечети и медресе есть, а вот аппарата, измеряющего внутричерепное давление, нет. «Если вы хотите чтобы ваш ребёнок поправился, отправляйте его в Москву», – посоветовал московский эскулап. «Но как же нам туда лететь и кто нас там примет?!» – обеспокоились родные, на что врач ответил: «Насчёт самолёта я договорюсь. Вы либо летите по квоте, либо вас должен привести в Москву коммерческий самолёт». Проблема заключалась и во времени: у мальчика могла начаться острая стадия сотрясения, тогда транспортировать будет уже невозможно – он может не перенести дорогу.
В течение пяти дней мальчик находился в коме.
Выбить квоту раньше чем через несколько дней не получилось. Оставалось только надеяться на коммерческий рейс. Цена коммерческого самолёта до Москвы 950 тысяч рублей, и семья была готова заплатить эти средства. Шел активный сбор денег среди родственников. Когда обратились к заведующей, она сначала не брала трубку, потом чужой голос потребовал больше на этот номер не звонить и грязно обругал звонившего. Однако в этот вечер врачи, проведя исследования, решили не рисковать и запретили мальчику перелёт в Москву. Острая стадия началась раньше, и пришлось оставить его в Дагестане.
На сегодняшний день Ахмедик уже может вспомнить то, что с ним произошло. Сейчас мальчик идет на поправку, однако о его здоровье нужно будет заботиться ещё много лет. Когда будет снята острая стадия, нужны будут долгие реабилитационные мероприятия. Скорее всего, не обойтись без лечения в Москве. А на это необходимы огромные средства. Возможно, найдутся фонды, готовые взять эти заботы на себя.
Интизар Мамутаева, уполномоченный по делам ребёнка в Дагестане, лично посетила детский сад «Дельфинчик». Обратила внимание на ряд недостатков. Низкие подоконники, группа трехлеток находится на втором этаже, что недопустимо по нормам, а окна могут легко открыть даже малыши. Что касается виновников происшествия, то, по данным Следственного комитета по республике, в отношении воспитателей уже возбуждено уголовное дело. Хотя все называют главным виновником заведующую детским садом. Прежде всего должна быть дана правовая оценка действиям руководства детского сада, ответственного за обеспечение безопасности детей. Сюзанна Амрахова рассказывает: «Я знаю, как внимательны и заботливы были воспитатели в группе моего мальчика. Я помню, как они относились к моему ребёнку, и уголовное дело против них – это большая несправедливость. На сегодняшний день воспитатели и морально, и материально истощены. Мне по-человечески их жаль. Ведь я-то знаю, кто на самом деле виновен в произошедшем. Очень сомневаюсь, что если всё пойдёт так, как идёт сейчас, то настоящие виновники останутся безнаказанными. Это нонсенс, что не посадили заведующую».
***
Надо сказать, что с детскими садами у нас всегда творилось что-то неладное. Помнится, несколько лет назад в одном из детских садов Махачкалы не закреплённым к стене шкафом убило ребёнка. И за это никто так и не понёс наказания. «Мы же сделали по этому поводу мавлид», – заявила заведующая. Давняя дружба с бывшим мэром и то, что она мама судьи, спасло её.
Как будет развиваться нынешняя ситуация – покажет время…
Маленькое счастье Сюзанны
Мы можем по-разному объяснять, что такое счастье, но, бесспорно, это возможность обнять своего ребёнка
Информация о том, что в одном из детских садов Каспийска ребёнок выпал из окна, распространилась по социальным сетям со скоростью звука. Каждый, у кого есть дети, мысленно ставил себя на место родителей этого ребёнка. Комментарии были самые разные, но все в один голос говорили о том, что, как всегда, сделают виноватыми стрелочников, а тех, кто действительно несёт ответственность, никто не накажет. И потом все задавались одним и тем же вопросом: почему на окнах детского сада не было решеток?! И как такое возможно?!
Заур Газиев
Сюзанна вышла замуж в 24 года. Спустя год, как и положено, родила долгожданного малыша. И всё было хорошо, вот только под одной крышей с ними жил душевно больной старший брат мужа с диагнозом шизофрения. Учитывая, что в дагестанских семьях людей с такими диагнозами предпочитают держать у себя дома и в интернаты не сдают, ребёнок всё время находился в нежелательном соседстве с очень непрогнозируемым человеком. Предчувствуя нехорошее, Сюзанна всеми правдами и неправдами пристроила малыша в детский сад. Благо, что детский сад «Дельфинчик» был неподалёку даже по меркам провинциального Каспийска. Однако и там как-то не задалось. Как ни пойдёт ребёнок в садик, так сразу же заболевает. В итоге в общей сложности Ахмедик ходил в детский сад пару месяцев в году – простудам и инфекциям не было конца.
В начале сентября Сюзанна снова решила отправить малыша в садик. В пятницу со справкой о том, что малыш здоров, она привела ребёнка, потом были выходные, а в понедельник снова в садик. Думала, что выйдет на работу в банк. Мужу одному тащить семью не так просто – он работает монтажником в строительной компании.
В этот день примерно в час дня на сотовый Сюзанны позвонили. Воспитатели просили её срочно явиться. «Что-то случилось?» – спросила Сюзанна. «Просто приходи быстрее!» – ответили ей. Предчувствуя неладное, Сюзанна бросилась в детский сад. Там её встретили воспитатели, заведующая и бригада скорой помощи, от них она и узнала, что её ребёнок выпал из окна. Молодая женщина бросилась в изолятор, где лежал ребёнок, и испытала настоящий шок. Он был в сознании и всё время просил забрать его. На тот момент у мальчика на голове была огромная шишка. Сюзанна ни о чём не могла ни думать, ни спрашивать – она поехала вместе с ребёнком в больницу. Когда ребёнка положили на рентген, одна из воспитательниц поведала родственникам о том, как это всё произошло на самом деле. По её словам, всех на педагогический совет вызвала заведующая. Когда ей сказали, что с детьми никого нет и нянечка этой группы болеет, заведующая ответила, что ничего за пять минут не произойдёт. Все воспитатели собрались по приказу заведующей у неё в кабинете, перечить никто не решился. Как раз в это время и случилось несчастье. В группе было очень жарко, Ахмедик залез на подоконник и, заигравшись, выпал на улицу со второго этажа.
Однако, по версии заведующей, всё было не так. Во время тихого часа она вызвала всех сотрудников на очередное совещание. Согласно инструкции, один воспитатель остается с детьми, другой приходит. Но в этот раз они почему-то отлучились вдвоем. Однако все было не совсем так, уверяет одна из, предположительно, виновных воспитательниц. От видеосъемки она отказалась, но по телефону сообщила, что их вызвали на педсовет именно вдвоем. Сменщица сказала, чтобы обязательно пришли вдвоем – долго не задержат: «Мы подчиняемся начальству. Нам говорят – мы делаем». В тот день совещание так и не состоялось. Как только воспитатели закрыли дверь за собой и оставили детей одних, ребенок выпал из окна.
***
Но в тот момент, пока ребёнок лежал в реанимации, Сюзанне было не до того. Тогда ей просто хотелось спасти своего Ахмедика. За жизнь его боролись врачи каспийской городской больницы – они делали всё, что могли. В этот же день пришел следователь, было заведено уголовное дело по ч. 2, ст. 118 Уголовного кодекса Российской Федерации («Причинение тяжкого вреда здоровью по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения своих профессиональных обязанностей»). В качестве обвиняемых выступили воспитатели группы, в которую ходил Ахмедик. Это молодые женщины, у которых по двое своих детей. Уже тогда Сюзанне показалось несправедливым, что наказаны будут те, кто вообще ни в чём не виноват. А те, по чьей вине случилась беда с её ребёнком, отделаются лёгким испугом…
***
По личной инициативе родных Сюзанны из Москвы был вызван врач, практикующий в госпитале им. Бурденко. За свою работу денег он брать не хотел, просил оплатить только дорогу. Услуги врача были оплачены сыном заведующей детского сада Написат Гасановны Алиевой.
Но дальше ситуация осложнилась: созвав консилиум, врачи сообщили, что в рамках каспийской городской больницы оказать ребёнку более квалифицированную помощь уже невозможно. Было озвучено, что малыша нужно долечивать в Москве. Как выяснилось, у нас нет возможности оказать качественную медицинскую помощь детям с сотрясением мозга, к примеру, в Дагестане нет датчика внутричерепного давления. Роскошные иномарки на каждом шагу, мечети и медресе есть, а вот аппарата, измеряющего внутричерепное давление, нет. «Если вы хотите чтобы ваш ребёнок поправился, отправляйте его в Москву», – посоветовал московский эскулап. «Но как же нам туда лететь и кто нас там примет?!» – обеспокоились родные, на что врач ответил: «Насчёт самолёта я договорюсь. Вы либо летите по квоте, либо вас должен привести в Москву коммерческий самолёт». Проблема заключалась и во времени: у мальчика могла начаться острая стадия сотрясения, тогда транспортировать будет уже невозможно – он может не перенести дорогу.
В течение пяти дней мальчик находился в коме.
Выбить квоту раньше чем через несколько дней не получилось. Оставалось только надеяться на коммерческий рейс. Цена коммерческого самолёта до Москвы 950 тысяч рублей, и семья была готова заплатить эти средства. Шел активный сбор денег среди родственников. Когда обратились к заведующей, она сначала не брала трубку, потом чужой голос потребовал больше на этот номер не звонить и грязно обругал звонившего. Однако в этот вечер врачи, проведя исследования, решили не рисковать и запретили мальчику перелёт в Москву. Острая стадия началась раньше, и пришлось оставить его в Дагестане.
На сегодняшний день Ахмедик уже может вспомнить то, что с ним произошло. Сейчас мальчик идет на поправку, однако о его здоровье нужно будет заботиться ещё много лет. Когда будет снята острая стадия, нужны будут долгие реабилитационные мероприятия. Скорее всего, не обойтись без лечения в Москве. А на это необходимы огромные средства. Возможно, найдутся фонды, готовые взять эти заботы на себя.
Интизар Мамутаева, уполномоченный по делам ребёнка в Дагестане, лично посетила детский сад «Дельфинчик». Обратила внимание на ряд недостатков. Низкие подоконники, группа трехлеток находится на втором этаже, что недопустимо по нормам, а окна могут легко открыть даже малыши. Что касается виновников происшествия, то, по данным Следственного комитета по республике, в отношении воспитателей уже возбуждено уголовное дело. Хотя все называют главным виновником заведующую детским садом. Прежде всего должна быть дана правовая оценка действиям руководства детского сада, ответственного за обеспечение безопасности детей. Сюзанна Амрахова рассказывает: «Я знаю, как внимательны и заботливы были воспитатели в группе моего мальчика. Я помню, как они относились к моему ребёнку, и уголовное дело против них – это большая несправедливость. На сегодняшний день воспитатели и морально, и материально истощены. Мне по-человечески их жаль. Ведь я-то знаю, кто на самом деле виновен в произошедшем. Очень сомневаюсь, что если всё пойдёт так, как идёт сейчас, то настоящие виновники останутся безнаказанными. Это нонсенс, что не посадили заведующую».
***
Надо сказать, что с детскими садами у нас всегда творилось что-то неладное. Помнится, несколько лет назад в одном из детских садов Махачкалы не закреплённым к стене шкафом убило ребёнка. И за это никто так и не понёс наказания. «Мы же сделали по этому поводу мавлид», – заявила заведующая. Давняя дружба с бывшим мэром и то, что она мама судьи, спасло её.
Как будет развиваться нынешняя ситуация – покажет время…
Добавить комментарий