Наверное, митинг в Грозном был нужен, раз там собралось от 800 тысяч до миллиона человек. Хотя, по данным ресурса «Сноб», там было не более 100 тысяч.

В конце концов, не имеет значения, сколько вас, если вы чувствуете свою правоту и готовность отстаивать свои убеждения. Люди в Грозном хотели быть услышанными, я полагаю – их услышали. Вопрос в том, понимают ли наши митингующие, по каким причинам собирались люди в Париже и по всей Франции.

Заур Газиев

Мы все осуждаем богомерзкие карикатуры от «Шарли Эбдо». Наши разногласия начинаются на уровне реакции на них. Придумывающих такие пакости лично я считаю людьми с пошатнувшимся душевным здоровьем. Я их жалею… Нормальным людям сделать такое и в голову не придет. Пусть с ума сходят, сколько им нравится! В наше время это не имеет значения, пока не становится предметом общественного обсуждения или пиара. На мой взгляд, те, кто расстрелял 12 человек в Париже, больше навредили исламу, нежели совершили возмездие. В Париже люди выходили против такого решения спорных проблем. Именно по этой причине основные западные издания перепечатали карикатуры из «Шарли Эбдо». Таким образом, по мнению европейцев, теракт, устроенный братьями Куаши, не станет прецедентом. Последствия его столь негативны, что выхода на новый виток противостояния могут желать либо очень недалекие люди, либо фанатики. По этому поводу канцлер Германии Ангела Меркель высказалась однозначно: «Каждый террорист, который взрывает или стреляет, понимает, что он попадет в людей, которых он даже не знает, которые ему ничего плохого не сделали и ничего не должны. Каждый террорист принимает собственное решение, за которое он должен отвечать. Оно не может быть оправдано тяжелым детством. И оно не имеет ничего общего с религией как таковой. Вероятно, это имеет отношение к такому пониманию религии, которое позволяет, поставив себя на место Бога, карать и убивать. Для меня это, однако, не что иное, как поругание Бога. Настоящие же мотивы терроризма лежат в другом: это убежденность, что ты стоишь выше других, что ты наместник Господа, что ты наделен некой исторической миссией, потому что по своему вероисповеданию, происхождению или полу ты выше и лучше, чем другие люди».

Не хочется давать советы тем, кто их не просит, но, по моему мнению, градус страстей нужно опускать. Нагнетание истерии внутри самих исламских территорий не изменит правил, по которым живет западное общество. Жаль, что люди не хотят об этом думать, усиливая напряжение вокруг этой истории. Все это только на руку фанатикам и клерикалам. И очень мудро поступило дагестанское руководство, ограничившееся мавлидом вместо многотысячных акций, где возможны любые провокации, вплоть до взятия Белого дома. Устраивая истерию в обществе, мы должны понимать, что эта энергия должна быть куда-то канализирована. Энергия не исчезает, как пар, в никуда. Всё это непременно обернётся либо бытовым насилием, либо активностью экстремистских проповедников, либо очередными добровольцами для ИГИЛ в Сирию. Такие игры просто так не заканчиваются. Но сейчас у нас другие проблемы. Нам бы сейчас успокоиться и начать решать жизненно важные вопросы. У нас сейчас вопрос импортозамещения должен подниматься на совершенно новый уровень. Нам нужно решать проблему с качеством нашего образования, потому что с ним у нас просто беда. С делами религиозными у нас и так все нормально. А вот нагнетание напряженности может иметь весьма негативные последствия.

Очевидно, что Рамзану Кадырову тесно в маленькой Чечне и ему уже нужен статус регионального лидера. История с карикатурами и возмущением мусульман даёт ему возможность сделать несколько шагов в этом направлении. Он не боится роста клерикализма в своей республике, потому что она практически находится под его тоталитарным контролем. В Дагестане такие явления, как правило, приводят к тому, что какая-то часть непременно скатывается в экстремизм и примыкает к террористическим группировкам. И всё в итоге заканчивается кровопролитием. Дагестан через такое проходил уже не один раз. И очень хорошо, что желание не нагнетать, не обострять оказалось сильнее желания устроить мероприятие, которое непременно заразило бы истерикой новые слои населения. А нехорошие звоночки по этому поводу уже есть. Причём оттуда, откуда мы этого уже не ждали.

Немецкий ресурс Deuetche Welle сообщает:

«Два предполагаемых террориста задержаны в Берлине в ходе антитеррористической операции. Один из них возглавлял исламистскую группировку, состоящую, предположительно, из чеченцев и дагестанцев. Председатель Германо-Кавказского общества Эккехард Мас (Ekkehard Maaß) в интервью DW рассказал о живущих в Германии чеченцах и о том, насколько выросло для них в последние годы значение религии.

– До сих пор о радикальной исламистской сцене, которую якобы представляют выходцы с Кавказа в Германии, особо не упоминали. Что вы могли бы сказать по этому поводу?

– Во-первых, я бы вообще не стал говорить о радикальной исламистской сцене, существующей в среде выходцев с Кавказа. За те 18 лет, которые я работаю с чеченскими беженцами, с теми, кто ищет политическое убежище в Германии, только в последние два года я наблюдаю рост значения религии, особенно среди молодых людей, которые выросли в этой стране. Заметно, что у них потеряны ориентиры, они полны неуверенности и страха не попасть в рай. Поэтому они решают не рисковать, отпускают бороды, женщины внезапно надевают арабскую одежду и закутываются в платки, оставляя открытыми только лица. Сегодня религия играет более важную роль, чем раньше – это бросается в глаза. Однако только из-за этого сразу относить их к радикальным исламистам нельзя.

– Как вы считаете, есть ли какие-то связующие нити между ситуацией в Берлине и терактами в Париже?

– Это представляется мне крайне маловероятным. Но в Германии есть молодые люди, которые в некоторых мечетях имеют возможность контактировать с джихадистами. Некоторые из них принимают такие идеи, и несколько молодых чеченцев из Берлина отправились воевать в Сирию.

– Стоит ли опасаться того, что они могут организовать теракты здесь в Германии?

– Я так не думаю. Если чеченцы и стали бы участвовать в какой-либо террористической деятельности, то они, по моему мнению, лишь выполняли бы указания каких-либо организаций. Не стоит забывать, что чеченцы, которые прибывают сюда, – это беженцы, которые покинули свою страну, спасаясь от политических преследований. Они просто хотят остаться в живых.

Однако и среди живущих здесь чеченцев многие крайне недовольны этой историей с карикатурами. И мне очень жаль, что в ходе многочисленных впечатляющих манифестаций, которые мы видим в последнее время, не разворачивается дискуссия по существу вопроса. Нельзя просто делать вид, будто проблемы не существует. Мне кажется, что, наверное, каждый мусульманин чувствует себя оскорбленным этими карикатурами. Пройдет еще много времени, прежде чем эта религия освободится от представлений, берущих свое начало в Средневековье, и сможет признать себя частью открытого и демократического общества.

– Могли бы вы посоветовать, какой подход нужен к выходцам с Кавказа?

– Больше всего мне хотелось бы, чтобы живущие в Берлине чеченцы, придерживающиеся умеренных традиций суфизма, получили собственное помещение, собственную небольшую мечеть, потому как сейчас они вынуждены посещать арабские или турецкие мечети. Важно дать молодым людям моральные ориентиры, лучше всего это могут сделать живущие здесь чеченцы старшего поколения».

***

Надо сказать, что подобные сигналы приходят и из других европейских стран. Я понимаю праведный гнев, но проявить терпение и снисходительное отношение к традициям других стран никому не повредит. А если учесть, что страны Евросоюза уже давно являются тем местом, куда за лучшей жизнью едут каждый год тысячи мусульман, то лучше бы им не вредить, усиливая негатив в отношении к своим единоверцам в целом.

Наверное, митинг в Грозном был нужен, раз там собралось от 800 тысяч до миллиона человек. Хотя, по данным ресурса «Сноб», там было не более 100 тысяч.

В конце концов, не имеет значения, сколько вас, если вы чувствуете свою правоту и готовность отстаивать свои убеждения. Люди в Грозном хотели быть услышанными, я полагаю – их услышали. Вопрос в том, понимают ли наши митингующие, по каким причинам собирались люди в Париже и по всей Франции.

Заур Газиев

Мы все осуждаем богомерзкие карикатуры от «Шарли Эбдо». Наши разногласия начинаются на уровне реакции на них. Придумывающих такие пакости лично я считаю людьми с пошатнувшимся душевным здоровьем. Я их жалею… Нормальным людям сделать такое и в голову не придет. Пусть с ума сходят, сколько им нравится! В наше время это не имеет значения, пока не становится предметом общественного обсуждения или пиара. На мой взгляд, те, кто расстрелял 12 человек в Париже, больше навредили исламу, нежели совершили возмездие. В Париже люди выходили против такого решения спорных проблем. Именно по этой причине основные западные издания перепечатали карикатуры из «Шарли Эбдо». Таким образом, по мнению европейцев, теракт, устроенный братьями Куаши, не станет прецедентом. Последствия его столь негативны, что выхода на новый виток противостояния могут желать либо очень недалекие люди, либо фанатики. По этому поводу канцлер Германии Ангела Меркель высказалась однозначно: «Каждый террорист, который взрывает или стреляет, понимает, что он попадет в людей, которых он даже не знает, которые ему ничего плохого не сделали и ничего не должны. Каждый террорист принимает собственное решение, за которое он должен отвечать. Оно не может быть оправдано тяжелым детством. И оно не имеет ничего общего с религией как таковой. Вероятно, это имеет отношение к такому пониманию религии, которое позволяет, поставив себя на место Бога, карать и убивать. Для меня это, однако, не что иное, как поругание Бога. Настоящие же мотивы терроризма лежат в другом: это убежденность, что ты стоишь выше других, что ты наместник Господа, что ты наделен некой исторической миссией, потому что по своему вероисповеданию, происхождению или полу ты выше и лучше, чем другие люди».

Не хочется давать советы тем, кто их не просит, но, по моему мнению, градус страстей нужно опускать. Нагнетание истерии внутри самих исламских территорий не изменит правил, по которым живет западное общество. Жаль, что люди не хотят об этом думать, усиливая напряжение вокруг этой истории. Все это только на руку фанатикам и клерикалам. И очень мудро поступило дагестанское руководство, ограничившееся мавлидом вместо многотысячных акций, где возможны любые провокации, вплоть до взятия Белого дома. Устраивая истерию в обществе, мы должны понимать, что эта энергия должна быть куда-то канализирована. Энергия не исчезает, как пар, в никуда. Всё это непременно обернётся либо бытовым насилием, либо активностью экстремистских проповедников, либо очередными добровольцами для ИГИЛ в Сирию. Такие игры просто так не заканчиваются. Но сейчас у нас другие проблемы. Нам бы сейчас успокоиться и начать решать жизненно важные вопросы. У нас сейчас вопрос импортозамещения должен подниматься на совершенно новый уровень. Нам нужно решать проблему с качеством нашего образования, потому что с ним у нас просто беда. С делами религиозными у нас и так все нормально. А вот нагнетание напряженности может иметь весьма негативные последствия.

Очевидно, что Рамзану Кадырову тесно в маленькой Чечне и ему уже нужен статус регионального лидера. История с карикатурами и возмущением мусульман даёт ему возможность сделать несколько шагов в этом направлении. Он не боится роста клерикализма в своей республике, потому что она практически находится под его тоталитарным контролем. В Дагестане такие явления, как правило, приводят к тому, что какая-то часть непременно скатывается в экстремизм и примыкает к террористическим группировкам. И всё в итоге заканчивается кровопролитием. Дагестан через такое проходил уже не один раз. И очень хорошо, что желание не нагнетать, не обострять оказалось сильнее желания устроить мероприятие, которое непременно заразило бы истерикой новые слои населения. А нехорошие звоночки по этому поводу уже есть. Причём оттуда, откуда мы этого уже не ждали.

Немецкий ресурс Deuetche Welle сообщает:

«Два предполагаемых террориста задержаны в Берлине в ходе антитеррористической операции. Один из них возглавлял исламистскую группировку, состоящую, предположительно, из чеченцев и дагестанцев. Председатель Германо-Кавказского общества Эккехард Мас (Ekkehard Maaß) в интервью DW рассказал о живущих в Германии чеченцах и о том, насколько выросло для них в последние годы значение религии.

– До сих пор о радикальной исламистской сцене, которую якобы представляют выходцы с Кавказа в Германии, особо не упоминали. Что вы могли бы сказать по этому поводу?

– Во-первых, я бы вообще не стал говорить о радикальной исламистской сцене, существующей в среде выходцев с Кавказа. За те 18 лет, которые я работаю с чеченскими беженцами, с теми, кто ищет политическое убежище в Германии, только в последние два года я наблюдаю рост значения религии, особенно среди молодых людей, которые выросли в этой стране. Заметно, что у них потеряны ориентиры, они полны неуверенности и страха не попасть в рай. Поэтому они решают не рисковать, отпускают бороды, женщины внезапно надевают арабскую одежду и закутываются в платки, оставляя открытыми только лица. Сегодня религия играет более важную роль, чем раньше – это бросается в глаза. Однако только из-за этого сразу относить их к радикальным исламистам нельзя.

– Как вы считаете, есть ли какие-то связующие нити между ситуацией в Берлине и терактами в Париже?

– Это представляется мне крайне маловероятным. Но в Германии есть молодые люди, которые в некоторых мечетях имеют возможность контактировать с джихадистами. Некоторые из них принимают такие идеи, и несколько молодых чеченцев из Берлина отправились воевать в Сирию.

– Стоит ли опасаться того, что они могут организовать теракты здесь в Германии?

– Я так не думаю. Если чеченцы и стали бы участвовать в какой-либо террористической деятельности, то они, по моему мнению, лишь выполняли бы указания каких-либо организаций. Не стоит забывать, что чеченцы, которые прибывают сюда, – это беженцы, которые покинули свою страну, спасаясь от политических преследований. Они просто хотят остаться в живых.

Однако и среди живущих здесь чеченцев многие крайне недовольны этой историей с карикатурами. И мне очень жаль, что в ходе многочисленных впечатляющих манифестаций, которые мы видим в последнее время, не разворачивается дискуссия по существу вопроса. Нельзя просто делать вид, будто проблемы не существует. Мне кажется, что, наверное, каждый мусульманин чувствует себя оскорбленным этими карикатурами. Пройдет еще много времени, прежде чем эта религия освободится от представлений, берущих свое начало в Средневековье, и сможет признать себя частью открытого и демократического общества.

– Могли бы вы посоветовать, какой подход нужен к выходцам с Кавказа?

– Больше всего мне хотелось бы, чтобы живущие в Берлине чеченцы, придерживающиеся умеренных традиций суфизма, получили собственное помещение, собственную небольшую мечеть, потому как сейчас они вынуждены посещать арабские или турецкие мечети. Важно дать молодым людям моральные ориентиры, лучше всего это могут сделать живущие здесь чеченцы старшего поколения».

***

Надо сказать, что подобные сигналы приходят и из других европейских стран. Я понимаю праведный гнев, но проявить терпение и снисходительное отношение к традициям других стран никому не повредит. А если учесть, что страны Евросоюза уже давно являются тем местом, куда за лучшей жизнью едут каждый год тысячи мусульман, то лучше бы им не вредить, усиливая негатив в отношении к своим единоверцам в целом.