В последнем номере газеты была напечатана статья, положившая начало небольшой серии публикаций, посвященных кавказским проблемам прошлого и настоящего, основным принципам и особенностям российской политики на Кавказе.

Лев Цэров

Кавказ, особенно его северная и северо-восточная части, всегда был довольно беспокойным, мозаичным (как в политическом, так и этноконфессиональном планах) регионом Евразии. Продолжим эту тему и попробуем разобраться, что же происходит сегодня недалеко от нас – на южном Кавказе. Исторически Закавказье и Северный Кавказ всегда влияли друг на друга. Довольно долгое время, в период жесткой идеолого-экономической конфронтации в эпоху СССР, на Западе господствовала идеология США об извечном русско-имперском экспансионизме, который якобы получил генетическое продолжение в советско-коммунистической внешней политике.

***

Вот и сегодня, когда Российская Федерация подвергается мощной информационно-экономической атаке со стороны Запада, этот тезис вновь актуализируется. Однако это совершенно не означает, что не существует и других точек зрения, в том числе и на Западе. В частности, серьезные ученые пришли к выводу, что на протяжении многих веков императивом, определявшим взаимоотношения российского государства со своими ближними и дальними соседями, была проблема безопасности в самом широком смысле слова. Это не означает, что Россия не осуществляла территориальную экспансию или «охоту за надежными гражданами» (по мнению многих западных историков).

Поэтому Россия всегда искала эффективные средства обороны на северных, западных, южных, юго-восточных рубежах государства. Особенности и масштабы российской географии всегда манили, привлекали внимание не только ближайших стран-соперниц (Швеции, Польши, Австрии, Турции, Ирана, Китая,) но и, казалось бы, прямо не контактирующих с Россией, – Англии, Франции, Пруссии, затем Германии.

У всех была «своя правда» в борьбе за существование. Геополитические интересы и конфликты XVI—XVIII вв. привели к тому, что на европейском направлении Россия завершила эту историческую работу в 1815 году, на Кавказе – в 1828-1829 годах (после Русско-иранской войны 1826-1828 годов и подтверждения условий Гюлистанского мирного договора 1813 года), а в Средней Азии и на Дальнем Востоке – к концу XIX века.

Российской империи удалось выстроить более или менее паритетные отношения по всему периметру границ от Балтики до Тихого океана. Кстати, одной из причин распада СССР видится не только «холодная война» и «гонка вооружений», внутренние, экономические факторы, но и то, что Советский Союз слишком много внимания уделял на цели, не связанные с жизненными императивами безопасности. Вот он и надорвался! И очень важно современной правящей элите России правильно распределить силы и возможности, оставшиеся после геополитической катастрофы 1991 года, не растрачивая их на то, что нам не по плечу.

Очевидно, что геополитическая задача номер один – это обеспечение стабильности российской периферии, применение соответствующей стратегии к постсоветским государствам, граничащим и непосредственно связанным историко-культурными и экономическими связями с нашей страной.

Российская Федерация после распада СССР не удалось сохранить в полной мере доверие, влияние, общие экономические интересы, которые были накоплены имперской и советской Россией. И Запад этим очень хорошо воспользовался и пользуется сегодня (Украина). Но укрепляющаяся Россия, переживающая некий момент «концентрации» или «сосредоточения», с законным беспокойством следит за западными манипуляциями и политтехнологиями и вынуждена не только заявлять о своих национальных интересах, но и защищать их.

***

Но вернемся к Кавказу, который в первой половине XIX века был объектом целенаправленной политики Англии и Франции, стремившихся превратить его в барьер на пути возможного продвижения России в Иран, Турцию и Индию и использовать эту территорию для решения собственных колониально-имперских задач на Среднем Востоке.

После подавления движения Шамиля в Чечне и Дагестане (1859 год) и сопротивления в Черкесии (1864 год) Европа фактически признала Кавказ имперским владением России. И вплоть до начала Первой мировой войны Кавказ, не без рецидивов, конечно, но все же был относительно стабильным регионом, который медленно, но верно интегрировался в российское государственное экономическое и культурное пространство.

Потрясения 1914-1921 годов сделали Кавказ зоной жесткой геополитической конкуренции. Однако Антанта, слишком много сил потратившая на войну, уже не могла и не хотела разбираться в сложном кавказском мире.

Советская власть сумела во многом успокоить, умиротворить, обустроить и развить Кавказ. И не последнюю роль в этом сыграли идеи «пролетарского интернационализма», и «дружбы народов и братства». Проблемы Кавказа общеизвестны. В Закавказье – конфликты между Арменией и Азербайджаном, Грузией и Россией; проблемы Южной Осетии, Абхазии; периодически поднимающиеся волны шовинизма и русофобии; курсы на силовое принуждение периферийных регионов подчиняться «центру»; демонстративная внешнеполитическая ориентация на Запад и на юг и т.д.

Очевидно, что Россия всегда имела свои интересы в Закавказье. Лучшим способом дать это понять Западу являются не грозные предупреждения в адрес Евросоюза и США, а открытая внятная и последовательная политика Кремля. В Закавказье долгие годы Евроатлантический союз делал свое дело, пусть делает и сейчас, а мы будем делать свое.

***

Таковы правила международной геополитической борьбы. Не стоит скрывать, что России в Закавказье нужны государства пророссийской ориентации, а Западу – своей, он этого и не скрывает. Россия в силу исторических, геополитических и культурных факторов не может проявлять безразличие к событиям в Грузии, Азербайджане и Армении.

Немаловажен и тот факт, что западноевропейская и американская политические элиты готовы к открытому обсуждению этих проблем.

При этом нужно понимать и принимать факт – любой проект на Кавказе без учета интересов России обречен на неудачу: любой конфликт на постсоветском пространстве превращается в проблему национальной безопасности российского государства. События в Украине ясно продемонстрировали это.

Менторский, покровительственный тон, которым Европейский Союз и США пытаются вести разговор с украинской властью, закавказской элитой и российским руководством, тезис о том, что нужны новые идеи, новые учителя и покровители, критика абсолютно всех шагов и миротворческих инициатив Кремля, как внутри страны, так и на внешнеполитическом поле, не оставляют сомнений в том, что планы Запада на постсоветскую периферию практически не изменились. По сути дела идет процесс искусственного создания на периферии бывшего СССР и за ее пределами центров притяжения, механизмов, которые приведут к дальнейшему разделу постсоветского пространства.

Сильная и единая Россия Запад не устраивает. Именно поэтому в одних случаях вспоминают и декларируют права наций на самоопределение, в других это же право объявляется «сепаратизмом», активно внедряемым «рукой Москвы». И здесь не играют никакой роли ни уровень развития экономики и демократии в стране, ни нарушение прав человека и национальных меньшинств, ни политическая культура вождей «нужных» Западу государств.

В «большей игре», которую ведет Запад, все делается в сугубо своих, национальных, личных, если хотите, интересах, а не из «благородных» побуждений «помочь» странам обрести демократию, независимость, обуздать коррупцию, олигархию и т.д.

Не менее очевидно и другое – Западу приходится считаться с Россией.

Что же касается закавказских государств, то для них Россия остается приоритетным партнером, хорошо известным им, со всеми ее плюсами и минусами.

В последнем номере газеты была напечатана статья, положившая начало небольшой серии публикаций, посвященных кавказским проблемам прошлого и настоящего, основным принципам и особенностям российской политики на Кавказе.

Лев Цэров

Кавказ, особенно его северная и северо-восточная части, всегда был довольно беспокойным, мозаичным (как в политическом, так и этноконфессиональном планах) регионом Евразии. Продолжим эту тему и попробуем разобраться, что же происходит сегодня недалеко от нас – на южном Кавказе. Исторически Закавказье и Северный Кавказ всегда влияли друг на друга. Довольно долгое время, в период жесткой идеолого-экономической конфронтации в эпоху СССР, на Западе господствовала идеология США об извечном русско-имперском экспансионизме, который якобы получил генетическое продолжение в советско-коммунистической внешней политике.

***

Вот и сегодня, когда Российская Федерация подвергается мощной информационно-экономической атаке со стороны Запада, этот тезис вновь актуализируется. Однако это совершенно не означает, что не существует и других точек зрения, в том числе и на Западе. В частности, серьезные ученые пришли к выводу, что на протяжении многих веков императивом, определявшим взаимоотношения российского государства со своими ближними и дальними соседями, была проблема безопасности в самом широком смысле слова. Это не означает, что Россия не осуществляла территориальную экспансию или «охоту за надежными гражданами» (по мнению многих западных историков).

Поэтому Россия всегда искала эффективные средства обороны на северных, западных, южных, юго-восточных рубежах государства. Особенности и масштабы российской географии всегда манили, привлекали внимание не только ближайших стран-соперниц (Швеции, Польши, Австрии, Турции, Ирана, Китая,) но и, казалось бы, прямо не контактирующих с Россией, – Англии, Франции, Пруссии, затем Германии.

У всех была «своя правда» в борьбе за существование. Геополитические интересы и конфликты XVI—XVIII вв. привели к тому, что на европейском направлении Россия завершила эту историческую работу в 1815 году, на Кавказе – в 1828-1829 годах (после Русско-иранской войны 1826-1828 годов и подтверждения условий Гюлистанского мирного договора 1813 года), а в Средней Азии и на Дальнем Востоке – к концу XIX века.

Российской империи удалось выстроить более или менее паритетные отношения по всему периметру границ от Балтики до Тихого океана. Кстати, одной из причин распада СССР видится не только «холодная война» и «гонка вооружений», внутренние, экономические факторы, но и то, что Советский Союз слишком много внимания уделял на цели, не связанные с жизненными императивами безопасности. Вот он и надорвался! И очень важно современной правящей элите России правильно распределить силы и возможности, оставшиеся после геополитической катастрофы 1991 года, не растрачивая их на то, что нам не по плечу.

Очевидно, что геополитическая задача номер один – это обеспечение стабильности российской периферии, применение соответствующей стратегии к постсоветским государствам, граничащим и непосредственно связанным историко-культурными и экономическими связями с нашей страной.

Российская Федерация после распада СССР не удалось сохранить в полной мере доверие, влияние, общие экономические интересы, которые были накоплены имперской и советской Россией. И Запад этим очень хорошо воспользовался и пользуется сегодня (Украина). Но укрепляющаяся Россия, переживающая некий момент «концентрации» или «сосредоточения», с законным беспокойством следит за западными манипуляциями и политтехнологиями и вынуждена не только заявлять о своих национальных интересах, но и защищать их.

***

Но вернемся к Кавказу, который в первой половине XIX века был объектом целенаправленной политики Англии и Франции, стремившихся превратить его в барьер на пути возможного продвижения России в Иран, Турцию и Индию и использовать эту территорию для решения собственных колониально-имперских задач на Среднем Востоке.

После подавления движения Шамиля в Чечне и Дагестане (1859 год) и сопротивления в Черкесии (1864 год) Европа фактически признала Кавказ имперским владением России. И вплоть до начала Первой мировой войны Кавказ, не без рецидивов, конечно, но все же был относительно стабильным регионом, который медленно, но верно интегрировался в российское государственное экономическое и культурное пространство.

Потрясения 1914-1921 годов сделали Кавказ зоной жесткой геополитической конкуренции. Однако Антанта, слишком много сил потратившая на войну, уже не могла и не хотела разбираться в сложном кавказском мире.

Советская власть сумела во многом успокоить, умиротворить, обустроить и развить Кавказ. И не последнюю роль в этом сыграли идеи «пролетарского интернационализма», и «дружбы народов и братства». Проблемы Кавказа общеизвестны. В Закавказье – конфликты между Арменией и Азербайджаном, Грузией и Россией; проблемы Южной Осетии, Абхазии; периодически поднимающиеся волны шовинизма и русофобии; курсы на силовое принуждение периферийных регионов подчиняться «центру»; демонстративная внешнеполитическая ориентация на Запад и на юг и т.д.

Очевидно, что Россия всегда имела свои интересы в Закавказье. Лучшим способом дать это понять Западу являются не грозные предупреждения в адрес Евросоюза и США, а открытая внятная и последовательная политика Кремля. В Закавказье долгие годы Евроатлантический союз делал свое дело, пусть делает и сейчас, а мы будем делать свое.

***

Таковы правила международной геополитической борьбы. Не стоит скрывать, что России в Закавказье нужны государства пророссийской ориентации, а Западу – своей, он этого и не скрывает. Россия в силу исторических, геополитических и культурных факторов не может проявлять безразличие к событиям в Грузии, Азербайджане и Армении.

Немаловажен и тот факт, что западноевропейская и американская политические элиты готовы к открытому обсуждению этих проблем.

При этом нужно понимать и принимать факт – любой проект на Кавказе без учета интересов России обречен на неудачу: любой конфликт на постсоветском пространстве превращается в проблему национальной безопасности российского государства. События в Украине ясно продемонстрировали это.

Менторский, покровительственный тон, которым Европейский Союз и США пытаются вести разговор с украинской властью, закавказской элитой и российским руководством, тезис о том, что нужны новые идеи, новые учителя и покровители, критика абсолютно всех шагов и миротворческих инициатив Кремля, как внутри страны, так и на внешнеполитическом поле, не оставляют сомнений в том, что планы Запада на постсоветскую периферию практически не изменились. По сути дела идет процесс искусственного создания на периферии бывшего СССР и за ее пределами центров притяжения, механизмов, которые приведут к дальнейшему разделу постсоветского пространства.

Сильная и единая Россия Запад не устраивает. Именно поэтому в одних случаях вспоминают и декларируют права наций на самоопределение, в других это же право объявляется «сепаратизмом», активно внедряемым «рукой Москвы». И здесь не играют никакой роли ни уровень развития экономики и демократии в стране, ни нарушение прав человека и национальных меньшинств, ни политическая культура вождей «нужных» Западу государств.

В «большей игре», которую ведет Запад, все делается в сугубо своих, национальных, личных, если хотите, интересах, а не из «благородных» побуждений «помочь» странам обрести демократию, независимость, обуздать коррупцию, олигархию и т.д.

Не менее очевидно и другое – Западу приходится считаться с Россией.

Что же касается закавказских государств, то для них Россия остается приоритетным партнером, хорошо известным им, со всеми ее плюсами и минусами.