Пропаганда не должна подменять анализ и осмысление

На днях вашему автору позвонил представитель одного информационного агентства с просьбой высказать свое мнение по предстоящим у нас 14 сентября выборам в региональные и местные власти. «Спасибо, что напомнил, – шутя, сказал я ему. – А то я и забыл о надвигающемся на нас эпохальном политическом действе…»

Багаудин Узунаев

И немудрено: тотальная профанация этого главного института демократии, которую мы наблюдаем в Дагестане, уже давно охладила интерес народа и общества к его периодическим выходам на политическую арену.

Свита делает короля

Опрашивающий поинтересовался моим мнением, будет ли Махачкала вмешиваться в выборный процесс на местах, в районах, в селениях. Я ответил, что, безусловно, будет. Во-первых, это традиция, уходящая корнями еще в феодальное, ханское прошлое Дагестана, – вмешиваться во все дела, где народу предоставлена какая бы то ни была инициатива. Ермолов неизменно характеризовал дагестанских ханов терминами «свирепые и корыстные», а это качества, как нетрудно видеть, исключающие предоставление народу какой бы то ни было свободы, в том числе и выбора; во-вторых, сегодняшний лидер Дагестана являет собой самый опасный тип авторитаризма, основанного на уверенности в своем огромном умственном превосходстве не только над простой массой, но и над т.н. элитами. Это стало понятно в ходе прошлогодних выборов в Кулинском районе, когда он продавил-таки – вопреки воле народа – «своего» кандидата. При этом прозвучала фраза, которая расставила все точки над «i»: мол, там будет тот глава, которого я хочу, а этот (имелся в виду выигравший выборы Ажуб Османов) пусть еще поучится… Добавьте к этому тот факт, что он – назначенец Путина, которого сегодня уже боится весь мир, и станет понятно: этот глава не допустит ни одного кандидата, который его по тем или иным причинам не устроит.

Вообще не удивлюсь, если именно Абдулатипов выступит с инициативой об отмене выборов на муниципальных и местных выборах – это будет вполне в его духе.

Наши выводы подтверждаются и подбором им для себя советников и помощников. Читатели, возможно, помнят случай, когда его помощник явился вооруженным домой к лидеру караманцев Залимхану Валиеву и угрожал ему расправой, если он продолжит требовать от властей действовать по закону. Другой его советник, Деньга Халидов, угрожал мне в присутствии целого собрания с искаженным от злобы лицом. Когда я в своем отчете указал на этот факт, он тотчас же прислал в редакцию типа опровержение, заголовок которого уже был прямым оскорблением – «Аберрация сознания»… Слово «аберрация» переводится с французского как «отклонение» и в данном контексте может означать только одно: сознание Узунаева отклонилось от нормы. Т.е. Узунаев –ненормальный. И это г-н Халидов заявляет без всяких медицинских заключений и экспертиз. Возникает вопрос: нормален ли он сам, если решается на такие подсудные заявления? Видимо, он уверен: как советник главы республики он неуязвим для судебных органов. Впрочем, в этой уверенности он, пожалуй, и прав.

В своем ответном тексте г-н Халидов утверждал, что он не угрожал мне, что мне это все примерещилось со страху перед такой значительной фигурой, как он. Что ж, давайте послушаем очевидцев. Редактор газеты «Ахвахцы-Ашвадо» Максуд Гаджиев недавно опубликовал довольно объемный отчет о том самом круглом столе, где произошел инцидент. Указав на прозвучавшее из уст коллеги Халидова З. Ильясова на заседании Миннаца требование «осудить политизацию (Б.У.) вопроса о сохранении языков и культур бесписьменных народов Дагестана», Гаджиев дает этому свою оценку. «Махровые ура-националисты от власти, – пишет он, имея в виду господ Халидова и Ильясова, – политизировали и прихватизировали тему межнациональных отношений. И теперь у них еще хватает наглости приписать тем, кто в рамках правового поля открыто выступает в защиту прав коренных народов, то, чем они сами (представители власти) занимаются так «успешно» десятилетиями. Этот пункт вызвал бурю возмущения среди участников круглого стола. Они расценили его как науськивание правоохранительных органов против активистов общественных организаций, выступающих в защиту прав и свобод малочисленных андо-дидойских и других коренных народов Дагестана. Так, Багаудин Узунаев, корреспондент газеты «Свободная Республика», напомнил Деньге Халидову, что на дворе не 37-й год и госчиновнику такого ранга недопустимо навешивать ярлыки на активистов общественных организаций, тем более без суда и следствия. На это замечание известного журналиста советник главы РД с нескрываемой злобой (выделено мной – Б.У.) ответил, что он внимательно следит за публикациями Багаудина Узунаева против аварцев и даст им соответствующую оценку…»

Пора сбросить шоры

Как видим, Гаджиев тоже обратил внимание на злобное выражение лица г-на Халидова, когда он произносил слова, расцененные мною как угроза. Однако сам г-н Халидов отрицает тот факт, что угрожал мне. Между тем сам же иронически призывает меня не бояться его, отказаться от аварофобии, якобы присущей мне, подтрунивает, что аварцы не несут никому никакой угрозы, а только добро и счастье. Во-первых, я хочу сказать г-ну Халидову, что мои слова о том, что он мне угрожал, вовсе не означают, что я его испугался. Я уже свое отбоялся и готов к любому варианту завершения своей жизни. Во-вторых, пользуясь случаем, хочу публично отказаться от лавров «аварофоба», потому что таковым не являюсь. Если я, бывало, и писал на тему ползучей оккупации аварским этносом кумыкских территорий, то делал это по абсолютно простым причинам и ссылаясь на труды серьезных специалистов. Никто не обвинит Сакинат Гаджиеву в кумыкском национализме, но даже она в своем фундаментальном труде «Кумыки» вынуждена была признать: «В советское время на этнической карте Дагестана произошли значительные изменения в связи с перемещением части жителей высокогорья на равнинные земли, прежде всего на территории традиционного расселения кумыков: Бабаюртовский, Хасавюртовский, Кизилюртовский, Каякентский районы. Как отмечают исследователи, только за «период с 1952 по 1970 годы из горных районов в равнинные районы республики переселились 31609 хозяйств с населением 150 тысяч человек. Переселенцы создали за это время на новых местах 62 колхоза и 36 совхозов. Особенно большое количество горцев было переселено в Кизилюртовский и Хасавюртовский районы, в результате чего за сравнительно небольшой отрезок времени эти районы в этническом отношении превратились в многонациональные».

Р.А. Алимханов в 1963 году, указывая на этническую пестроту Хасавюртовского района первого этапа переселения части горцев на равнину, пишет следующее: «Население района – 63232 чел. Это представители 20 различных национальностей… нашей республики и страны: кумыки (22290), аварцы (16621), чеченцы (12101), лезгины (5520), даргинцы (2551), русские и украинцы (2432), а также азербайджанцы, армяне, осетины, балкарцы, евреи, лакцы, татары, ногайцы и др. Большинство – исконные жители этих мест, но много здесь и переселенцев, недавно переселившихся из бедных земель горных районов». За эти первые 5 лет в Хасавюртовском районе переселенцы создали 21 населенный пункт, организовали 12 новых колхозов и 5 совхозов. Одним из крупных населенных пунктов в Хасавюртовском районе стал Куруш, созданный переселенцами из Докузпаринского района. Однако сейчас уже очевидна ошибочность такой широкомасштабной переселенческой политики, проводимой дагестанской властью, которая не оправдала себя ни в каком отношении. Эта политика создала новые трудности, новые проблемы, негативно отразившиеся на многих сторонах жизни как местного населения, так и самих переселенцев» (выделено мной – Б.У.).

Юрий Карпов, доктор исторических наук, завотделом этнографии Кавказа, изучив этнополитические изменения, происшедшие в Дагестане в советский период, пришел к аналогичным выводам, которые изложил в докладе «Миграционные процессы в Дагестане»: «Я хочу сказать о миграции, о значимости этих процессов для региона, – заявил он на круглом столе «Трансформация общества, политики и экономики на СК: ретроспектива и прогноз», состоявшийся в ноябре 2010 года. – Мой доклад обозначен как «Миграционные процессы в Дагестане», но я немного прокомментирую его и дам историческую справку. Для населения горных территорий кавказского региона земельный вопрос, земельный голод всегда были актуальными. И решение земельного вопроса приводило к подвижкам населения, в том числе и к миграционным процессам. В центральной части Северного Кавказа, в Осетии, Ингушетии, миграционные процессы начались раньше, с первой половины XIX века. Но в Дагестане все обстояло несколько иначе. Здесь совершенно очевидная особая социокультурная позиция в профиле хозяйственной деятельности и развитое сельское хозяйство (земледелие и скотоводство), очень значимая общинная солидарность. Но государство приложило известное усилие для того, чтобы изменить эту ситуацию в Дагестане. В 20-х годах была принята большая программа по переселению значительной части горского населения в равнинные районы. В 50-е годы она получила новое развитие, еще более масштабное. На это выделялись огромные деньги. Но к 70-м годам оказалось, что население в равнинных районах Дагестана уже трудоизбыточное. Применять рабочие руки переселенцев негде, потому что экономическое развитие этих районов отставало от изменений демографических. Но в результате этой политики, по официальной статистике, порядка 300 тысяч человек было переселено, а это пятая часть всего населения. Эту цифру нельзя принимать как основную, потому что очень большая часть населения поменяла место жительства в так называемых прикутанных хозяйствах…»

От себя хочу добавить следующее: господа Халидовы, Ильясовы, Айтберовы, Шахбановы/Хапизовы! Не надо в объективном указании на те или иные явления дагестанской действительности видеть аварофобию. Хотя кое-кто от нее, возможно, и не свободен. А что вы хотели?! Ведь на свете есть даже русофобия, а русская-то цивилизация, в отличие от аварской, куда как стара и огромна!

И вообще – не стоит поддаваться озлоблению, а то ведь так и до подлинной аберрации сознания недолго дойти.

Подпись по фото: Единение народов Дагестана… Реалия или химера?

Пропаганда не должна подменять анализ и осмысление

На днях вашему автору позвонил представитель одного информационного агентства с просьбой высказать свое мнение по предстоящим у нас 14 сентября выборам в региональные и местные власти. «Спасибо, что напомнил, – шутя, сказал я ему. – А то я и забыл о надвигающемся на нас эпохальном политическом действе…»

Багаудин Узунаев

И немудрено: тотальная профанация этого главного института демократии, которую мы наблюдаем в Дагестане, уже давно охладила интерес народа и общества к его периодическим выходам на политическую арену.

Свита делает короля

Опрашивающий поинтересовался моим мнением, будет ли Махачкала вмешиваться в выборный процесс на местах, в районах, в селениях. Я ответил, что, безусловно, будет. Во-первых, это традиция, уходящая корнями еще в феодальное, ханское прошлое Дагестана, – вмешиваться во все дела, где народу предоставлена какая бы то ни была инициатива. Ермолов неизменно характеризовал дагестанских ханов терминами «свирепые и корыстные», а это качества, как нетрудно видеть, исключающие предоставление народу какой бы то ни было свободы, в том числе и выбора; во-вторых, сегодняшний лидер Дагестана являет собой самый опасный тип авторитаризма, основанного на уверенности в своем огромном умственном превосходстве не только над простой массой, но и над т.н. элитами. Это стало понятно в ходе прошлогодних выборов в Кулинском районе, когда он продавил-таки – вопреки воле народа – «своего» кандидата. При этом прозвучала фраза, которая расставила все точки над «i»: мол, там будет тот глава, которого я хочу, а этот (имелся в виду выигравший выборы Ажуб Османов) пусть еще поучится… Добавьте к этому тот факт, что он – назначенец Путина, которого сегодня уже боится весь мир, и станет понятно: этот глава не допустит ни одного кандидата, который его по тем или иным причинам не устроит.

Вообще не удивлюсь, если именно Абдулатипов выступит с инициативой об отмене выборов на муниципальных и местных выборах – это будет вполне в его духе.

Наши выводы подтверждаются и подбором им для себя советников и помощников. Читатели, возможно, помнят случай, когда его помощник явился вооруженным домой к лидеру караманцев Залимхану Валиеву и угрожал ему расправой, если он продолжит требовать от властей действовать по закону. Другой его советник, Деньга Халидов, угрожал мне в присутствии целого собрания с искаженным от злобы лицом. Когда я в своем отчете указал на этот факт, он тотчас же прислал в редакцию типа опровержение, заголовок которого уже был прямым оскорблением – «Аберрация сознания»… Слово «аберрация» переводится с французского как «отклонение» и в данном контексте может означать только одно: сознание Узунаева отклонилось от нормы. Т.е. Узунаев –ненормальный. И это г-н Халидов заявляет без всяких медицинских заключений и экспертиз. Возникает вопрос: нормален ли он сам, если решается на такие подсудные заявления? Видимо, он уверен: как советник главы республики он неуязвим для судебных органов. Впрочем, в этой уверенности он, пожалуй, и прав.

В своем ответном тексте г-н Халидов утверждал, что он не угрожал мне, что мне это все примерещилось со страху перед такой значительной фигурой, как он. Что ж, давайте послушаем очевидцев. Редактор газеты «Ахвахцы-Ашвадо» Максуд Гаджиев недавно опубликовал довольно объемный отчет о том самом круглом столе, где произошел инцидент. Указав на прозвучавшее из уст коллеги Халидова З. Ильясова на заседании Миннаца требование «осудить политизацию (Б.У.) вопроса о сохранении языков и культур бесписьменных народов Дагестана», Гаджиев дает этому свою оценку. «Махровые ура-националисты от власти, – пишет он, имея в виду господ Халидова и Ильясова, – политизировали и прихватизировали тему межнациональных отношений. И теперь у них еще хватает наглости приписать тем, кто в рамках правового поля открыто выступает в защиту прав коренных народов, то, чем они сами (представители власти) занимаются так «успешно» десятилетиями. Этот пункт вызвал бурю возмущения среди участников круглого стола. Они расценили его как науськивание правоохранительных органов против активистов общественных организаций, выступающих в защиту прав и свобод малочисленных андо-дидойских и других коренных народов Дагестана. Так, Багаудин Узунаев, корреспондент газеты «Свободная Республика», напомнил Деньге Халидову, что на дворе не 37-й год и госчиновнику такого ранга недопустимо навешивать ярлыки на активистов общественных организаций, тем более без суда и следствия. На это замечание известного журналиста советник главы РД с нескрываемой злобой (выделено мной – Б.У.) ответил, что он внимательно следит за публикациями Багаудина Узунаева против аварцев и даст им соответствующую оценку…»

Пора сбросить шоры

Как видим, Гаджиев тоже обратил внимание на злобное выражение лица г-на Халидова, когда он произносил слова, расцененные мною как угроза. Однако сам г-н Халидов отрицает тот факт, что угрожал мне. Между тем сам же иронически призывает меня не бояться его, отказаться от аварофобии, якобы присущей мне, подтрунивает, что аварцы не несут никому никакой угрозы, а только добро и счастье. Во-первых, я хочу сказать г-ну Халидову, что мои слова о том, что он мне угрожал, вовсе не означают, что я его испугался. Я уже свое отбоялся и готов к любому варианту завершения своей жизни. Во-вторых, пользуясь случаем, хочу публично отказаться от лавров «аварофоба», потому что таковым не являюсь. Если я, бывало, и писал на тему ползучей оккупации аварским этносом кумыкских территорий, то делал это по абсолютно простым причинам и ссылаясь на труды серьезных специалистов. Никто не обвинит Сакинат Гаджиеву в кумыкском национализме, но даже она в своем фундаментальном труде «Кумыки» вынуждена была признать: «В советское время на этнической карте Дагестана произошли значительные изменения в связи с перемещением части жителей высокогорья на равнинные земли, прежде всего на территории традиционного расселения кумыков: Бабаюртовский, Хасавюртовский, Кизилюртовский, Каякентский районы. Как отмечают исследователи, только за «период с 1952 по 1970 годы из горных районов в равнинные районы республики переселились 31609 хозяйств с населением 150 тысяч человек. Переселенцы создали за это время на новых местах 62 колхоза и 36 совхозов. Особенно большое количество горцев было переселено в Кизилюртовский и Хасавюртовский районы, в результате чего за сравнительно небольшой отрезок времени эти районы в этническом отношении превратились в многонациональные».

Р.А. Алимханов в 1963 году, указывая на этническую пестроту Хасавюртовского района первого этапа переселения части горцев на равнину, пишет следующее: «Население района – 63232 чел. Это представители 20 различных национальностей… нашей республики и страны: кумыки (22290), аварцы (16621), чеченцы (12101), лезгины (5520), даргинцы (2551), русские и украинцы (2432), а также азербайджанцы, армяне, осетины, балкарцы, евреи, лакцы, татары, ногайцы и др. Большинство – исконные жители этих мест, но много здесь и переселенцев, недавно переселившихся из бедных земель горных районов». За эти первые 5 лет в Хасавюртовском районе переселенцы создали 21 населенный пункт, организовали 12 новых колхозов и 5 совхозов. Одним из крупных населенных пунктов в Хасавюртовском районе стал Куруш, созданный переселенцами из Докузпаринского района. Однако сейчас уже очевидна ошибочность такой широкомасштабной переселенческой политики, проводимой дагестанской властью, которая не оправдала себя ни в каком отношении. Эта политика создала новые трудности, новые проблемы, негативно отразившиеся на многих сторонах жизни как местного населения, так и самих переселенцев» (выделено мной – Б.У.).

Юрий Карпов, доктор исторических наук, завотделом этнографии Кавказа, изучив этнополитические изменения, происшедшие в Дагестане в советский период, пришел к аналогичным выводам, которые изложил в докладе «Миграционные процессы в Дагестане»: «Я хочу сказать о миграции, о значимости этих процессов для региона, – заявил он на круглом столе «Трансформация общества, политики и экономики на СК: ретроспектива и прогноз», состоявшийся в ноябре 2010 года. – Мой доклад обозначен как «Миграционные процессы в Дагестане», но я немного прокомментирую его и дам историческую справку. Для населения горных территорий кавказского региона земельный вопрос, земельный голод всегда были актуальными. И решение земельного вопроса приводило к подвижкам населения, в том числе и к миграционным процессам. В центральной части Северного Кавказа, в Осетии, Ингушетии, миграционные процессы начались раньше, с первой половины XIX века. Но в Дагестане все обстояло несколько иначе. Здесь совершенно очевидная особая социокультурная позиция в профиле хозяйственной деятельности и развитое сельское хозяйство (земледелие и скотоводство), очень значимая общинная солидарность. Но государство приложило известное усилие для того, чтобы изменить эту ситуацию в Дагестане. В 20-х годах была принята большая программа по переселению значительной части горского населения в равнинные районы. В 50-е годы она получила новое развитие, еще более масштабное. На это выделялись огромные деньги. Но к 70-м годам оказалось, что население в равнинных районах Дагестана уже трудоизбыточное. Применять рабочие руки переселенцев негде, потому что экономическое развитие этих районов отставало от изменений демографических. Но в результате этой политики, по официальной статистике, порядка 300 тысяч человек было переселено, а это пятая часть всего населения. Эту цифру нельзя принимать как основную, потому что очень большая часть населения поменяла место жительства в так называемых прикутанных хозяйствах…»

От себя хочу добавить следующее: господа Халидовы, Ильясовы, Айтберовы, Шахбановы/Хапизовы! Не надо в объективном указании на те или иные явления дагестанской действительности видеть аварофобию. Хотя кое-кто от нее, возможно, и не свободен. А что вы хотели?! Ведь на свете есть даже русофобия, а русская-то цивилизация, в отличие от аварской, куда как стара и огромна!

И вообще – не стоит поддаваться озлоблению, а то ведь так и до подлинной аберрации сознания недолго дойти.

Подпись по фото: Единение народов Дагестана… Реалия или химера?

Пропаганда не должна подменять анализ и осмысление

На днях вашему автору позвонил представитель одного информационного агентства с просьбой высказать свое мнение по предстоящим у нас 14 сентября выборам в региональные и местные власти. «Спасибо, что напомнил, – шутя, сказал я ему. – А то я и забыл о надвигающемся на нас эпохальном политическом действе…»

Багаудин Узунаев

И немудрено: тотальная профанация этого главного института демократии, которую мы наблюдаем в Дагестане, уже давно охладила интерес народа и общества к его периодическим выходам на политическую арену.

Свита делает короля

Опрашивающий поинтересовался моим мнением, будет ли Махачкала вмешиваться в выборный процесс на местах, в районах, в селениях. Я ответил, что, безусловно, будет. Во-первых, это традиция, уходящая корнями еще в феодальное, ханское прошлое Дагестана, – вмешиваться во все дела, где народу предоставлена какая бы то ни была инициатива. Ермолов неизменно характеризовал дагестанских ханов терминами «свирепые и корыстные», а это качества, как нетрудно видеть, исключающие предоставление народу какой бы то ни было свободы, в том числе и выбора; во-вторых, сегодняшний лидер Дагестана являет собой самый опасный тип авторитаризма, основанного на уверенности в своем огромном умственном превосходстве не только над простой массой, но и над т.н. элитами. Это стало понятно в ходе прошлогодних выборов в Кулинском районе, когда он продавил-таки – вопреки воле народа – «своего» кандидата. При этом прозвучала фраза, которая расставила все точки над «i»: мол, там будет тот глава, которого я хочу, а этот (имелся в виду выигравший выборы Ажуб Османов) пусть еще поучится… Добавьте к этому тот факт, что он – назначенец Путина, которого сегодня уже боится весь мир, и станет понятно: этот глава не допустит ни одного кандидата, который его по тем или иным причинам не устроит.

Вообще не удивлюсь, если именно Абдулатипов выступит с инициативой об отмене выборов на муниципальных и местных выборах – это будет вполне в его духе.

Наши выводы подтверждаются и подбором им для себя советников и помощников. Читатели, возможно, помнят случай, когда его помощник явился вооруженным домой к лидеру караманцев Залимхану Валиеву и угрожал ему расправой, если он продолжит требовать от властей действовать по закону. Другой его советник, Деньга Халидов, угрожал мне в присутствии целого собрания с искаженным от злобы лицом. Когда я в своем отчете указал на этот факт, он тотчас же прислал в редакцию типа опровержение, заголовок которого уже был прямым оскорблением – «Аберрация сознания»… Слово «аберрация» переводится с французского как «отклонение» и в данном контексте может означать только одно: сознание Узунаева отклонилось от нормы. Т.е. Узунаев –ненормальный. И это г-н Халидов заявляет без всяких медицинских заключений и экспертиз. Возникает вопрос: нормален ли он сам, если решается на такие подсудные заявления? Видимо, он уверен: как советник главы республики он неуязвим для судебных органов. Впрочем, в этой уверенности он, пожалуй, и прав.

В своем ответном тексте г-н Халидов утверждал, что он не угрожал мне, что мне это все примерещилось со страху перед такой значительной фигурой, как он. Что ж, давайте послушаем очевидцев. Редактор газеты «Ахвахцы-Ашвадо» Максуд Гаджиев недавно опубликовал довольно объемный отчет о том самом круглом столе, где произошел инцидент. Указав на прозвучавшее из уст коллеги Халидова З. Ильясова на заседании Миннаца требование «осудить политизацию (Б.У.) вопроса о сохранении языков и культур бесписьменных народов Дагестана», Гаджиев дает этому свою оценку. «Махровые ура-националисты от власти, – пишет он, имея в виду господ Халидова и Ильясова, – политизировали и прихватизировали тему межнациональных отношений. И теперь у них еще хватает наглости приписать тем, кто в рамках правового поля открыто выступает в защиту прав коренных народов, то, чем они сами (представители власти) занимаются так «успешно» десятилетиями. Этот пункт вызвал бурю возмущения среди участников круглого стола. Они расценили его как науськивание правоохранительных органов против активистов общественных организаций, выступающих в защиту прав и свобод малочисленных андо-дидойских и других коренных народов Дагестана. Так, Багаудин Узунаев, корреспондент газеты «Свободная Республика», напомнил Деньге Халидову, что на дворе не 37-й год и госчиновнику такого ранга недопустимо навешивать ярлыки на активистов общественных организаций, тем более без суда и следствия. На это замечание известного журналиста советник главы РД с нескрываемой злобой (выделено мной – Б.У.) ответил, что он внимательно следит за публикациями Багаудина Узунаева против аварцев и даст им соответствующую оценку…»

Пора сбросить шоры

Как видим, Гаджиев тоже обратил внимание на злобное выражение лица г-на Халидова, когда он произносил слова, расцененные мною как угроза. Однако сам г-н Халидов отрицает тот факт, что угрожал мне. Между тем сам же иронически призывает меня не бояться его, отказаться от аварофобии, якобы присущей мне, подтрунивает, что аварцы не несут никому никакой угрозы, а только добро и счастье. Во-первых, я хочу сказать г-ну Халидову, что мои слова о том, что он мне угрожал, вовсе не означают, что я его испугался. Я уже свое отбоялся и готов к любому варианту завершения своей жизни. Во-вторых, пользуясь случаем, хочу публично отказаться от лавров «аварофоба», потому что таковым не являюсь. Если я, бывало, и писал на тему ползучей оккупации аварским этносом кумыкских территорий, то делал это по абсолютно простым причинам и ссылаясь на труды серьезных специалистов. Никто не обвинит Сакинат Гаджиеву в кумыкском национализме, но даже она в своем фундаментальном труде «Кумыки» вынуждена была признать: «В советское время на этнической карте Дагестана произошли значительные изменения в связи с перемещением части жителей высокогорья на равнинные земли, прежде всего на территории традиционного расселения кумыков: Бабаюртовский, Хасавюртовский, Кизилюртовский, Каякентский районы. Как отмечают исследователи, только за «период с 1952 по 1970 годы из горных районов в равнинные районы республики переселились 31609 хозяйств с населением 150 тысяч человек. Переселенцы создали за это время на новых местах 62 колхоза и 36 совхозов. Особенно большое количество горцев было переселено в Кизилюртовский и Хасавюртовский районы, в результате чего за сравнительно небольшой отрезок времени эти районы в этническом отношении превратились в многонациональные».

Р.А. Алимханов в 1963 году, указывая на этническую пестроту Хасавюртовского района первого этапа переселения части горцев на равнину, пишет следующее: «Население района – 63232 чел. Это представители 20 различных национальностей… нашей республики и страны: кумыки (22290), аварцы (16621), чеченцы (12101), лезгины (5520), даргинцы (2551), русские и украинцы (2432), а также азербайджанцы, армяне, осетины, балкарцы, евреи, лакцы, татары, ногайцы и др. Большинство – исконные жители этих мест, но много здесь и переселенцев, недавно переселившихся из бедных земель горных районов». За эти первые 5 лет в Хасавюртовском районе переселенцы создали 21 населенный пункт, организовали 12 новых колхозов и 5 совхозов. Одним из крупных населенных пунктов в Хасавюртовском районе стал Куруш, созданный переселенцами из Докузпаринского района. Однако сейчас уже очевидна ошибочность такой широкомасштабной переселенческой политики, проводимой дагестанской властью, которая не оправдала себя ни в каком отношении. Эта политика создала новые трудности, новые проблемы, негативно отразившиеся на многих сторонах жизни как местного населения, так и самих переселенцев» (выделено мной – Б.У.).

Юрий Карпов, доктор исторических наук, завотделом этнографии Кавказа, изучив этнополитические изменения, происшедшие в Дагестане в советский период, пришел к аналогичным выводам, которые изложил в докладе «Миграционные процессы в Дагестане»: «Я хочу сказать о миграции, о значимости этих процессов для региона, – заявил он на круглом столе «Трансформация общества, политики и экономики на СК: ретроспектива и прогноз», состоявшийся в ноябре 2010 года. – Мой доклад обозначен как «Миграционные процессы в Дагестане», но я немного прокомментирую его и дам историческую справку. Для населения горных территорий кавказского региона земельный вопрос, земельный голод всегда были актуальными. И решение земельного вопроса приводило к подвижкам населения, в том числе и к миграционным процессам. В центральной части Северного Кавказа, в Осетии, Ингушетии, миграционные процессы начались раньше, с первой половины XIX века. Но в Дагестане все обстояло несколько иначе. Здесь совершенно очевидная особая социокультурная позиция в профиле хозяйственной деятельности и развитое сельское хозяйство (земледелие и скотоводство), очень значимая общинная солидарность. Но государство приложило известное усилие для того, чтобы изменить эту ситуацию в Дагестане. В 20-х годах была принята большая программа по переселению значительной части горского населения в равнинные районы. В 50-е годы она получила новое развитие, еще более масштабное. На это выделялись огромные деньги. Но к 70-м годам оказалось, что население в равнинных районах Дагестана уже трудоизбыточное. Применять рабочие руки переселенцев негде, потому что экономическое развитие этих районов отставало от изменений демографических. Но в результате этой политики, по официальной статистике, порядка 300 тысяч человек было переселено, а это пятая часть всего населения. Эту цифру нельзя принимать как основную, потому что очень большая часть населения поменяла место жительства в так называемых прикутанных хозяйствах…»

От себя хочу добавить следующее: господа Халидовы, Ильясовы, Айтберовы, Шахбановы/Хапизовы! Не надо в объективном указании на те или иные явления дагестанской действительности видеть аварофобию. Хотя кое-кто от нее, возможно, и не свободен. А что вы хотели?! Ведь на свете есть даже русофобия, а русская-то цивилизация, в отличие от аварской, куда как стара и огромна!

И вообще – не стоит поддаваться озлоблению, а то ведь так и до подлинной аберрации сознания недолго дойти.

Подпись по фото: Единение народов Дагестана… Реалия или химера?