В журнале «Иностранная литература» была опубликована повесть, разложенная на две части, в году примерно 1977. Там о двух мальчиках 10 – 11 лет, из неполных семей. Отец одного из них, по фамилии Хупер, намеревался жениться на матери другого мальчика, по фамилии Киншоу. Пока родители пытались осуществить свои намерения, у детей были свои отношения. Мальчик Хупер довел Киншоу до самоубийства. Очень тяжелая повесть…

Теймур Абдуллаев

Если вы сами подзабыли, то я вам напоминаю – у детей очень все непросто, особенно у мальчиков. И это не зависит от того, где мы: в Великобритании 70-х годов или в Дагестане 10-х. Дети, начиная с четырех-пяти лет, понимают намного больше, чем нам кажется. Более того, они зачастую воспринимают себя и свое место в мире гораздо правильней и объемней, что ли, нежели большинство взрослых. Я помню свое самосознание именно в этом возрасте. Тогда мне часто приходили в голову мысли: кто есть я, где бы я был, если бы у меня были другие родители или другим был один из родителей? Был бы я в том же самом теле? Или был бы совсем другим мальчиком? И кто были бы для меня мои братья и сестры, и была бы моя бабушка бабушкой, или она стала бы для меня совсем чужой старушкой? Или представлял, что я мог бы жить в теле нашего кота Барсика, например. Это было, скорее всего, осознание своей отдельной души, то, что является началом любой религии. Подобный опыт переживаний имеет любой человек в детском возрасте, но не все о нем помнят. Потом мы пытаемся всю свою взрослую жизнь вернуть себе подобное восприятие с помощью религии и других методов самовоспитания.

Однако становление детской ментальности требует целенаправленного воспитания в любом возрасте. Так уж принято, что люди живут парами в течение всей своей жизни. Это, конечно, в идеале. И на большей части Ойкумены семьи моногамны, за исключением исламской традиции и некоторых регионов, где приняты другие формы брака. Я не знаком со статистикой, но думаю, что и большинство мусульманских семей тоже моногамно, по тем или иным причинам.

Мой двоюродный брат частенько повторяет поговорку: «Чем поливаешь, то и растет». Когда-то давно на Белорусском вокзале в Москве я наблюдал, как молодая цыганка, расстелив перину прямо на полу в зале ожидания, укладывала спать маленьких детей. Для этих детишек, видимо, все окружавшие их люди представлялись чем-то вроде мебели или части интерьера. Атмосфера, окружающая ребенка, все, что мы вкладываем в понятие «отчий дом», имеет огромное значение для становления его личности. Один мой друг сказал как-то, что разум – это перчатка для души. Формированием этой перчатки и занимаются родители, пытаясь воспитать своего ребенка специальными педагогическими приемами или личным примером. Поэтому, когда пара распадается, арсенал воспитателя уменьшается вдвое.

Но в ситуации с распавшимися семьями есть и другая, не менее пострадавшая сторона. Это – родители. Тони Парсонс, известный английский писатель и публицист, посвятил описанию этого явления целых две книги, получившие широкую известность, – «Мужчина и мальчик» и «Мужчина и женщина». В них, видимо, он описывал события своей жизни. Он развелся в свое время и потом женился на женщине с ребенком. Драму расставания со своим ребенком и попытку заменить своей маленькой падчерице родного отца невозможно читать без сопереживания. Может быть, не каждый из нас способен так тонко чувствовать, как это происходило у Парсонса, но он обращает внимание читателя на то, в чем мы не всегда даем себе отчет. Наш родной ребенок, живя отныне отдельно от нас, неминуемо отдаляется, у него появляется та часть его жизни, в которой мы уже не можем участвовать. Все то, что он узнает не от нас, так как мы не видим его каждый день, все его новые навыки, болезни, которые он переносит, не видя нашего участия и сочувствия. Родитель, разлученный с собственным ребенком, всегда из-за этого несчастен. Поэтому некоторые из них начинают вредничать по отношению к бывшему супругу, стараются избежать материальной помощи ребенку, мотивируя это тем, что бывшая супруга может часть этой помощи использовать на себя, а не на ребенка. А супруга иногда шантажирует отца ребенка возможностью свиданий с ним или впрямую настраивает ребенка против отца.

Мы стали слишком легко относиться к нерушимости брачных уз. Мне кажется, что это следствие урбанизации, ощущение того, что можно прожить в материальном смысле в одиночку, не парой. Христианство раньше гораздо строже относилось к браку, чем уммы других религий. В Новом Завете был прямой запрет на разводы. Шариат в этом плане более либерален, но его правила возлагают жесткую ответственность по материальному обеспечению оставленной супруги и ребенка (если ребенок остается с матерью). Все мы люди, все мы человеки; наверное, бывают ситуации, когда сохранение брака становится невозможным. Но давайте признаемся себе, что зачастую семья распадается из-за обычного отсутствия терпения. И пострадавшими от развода могут считаться все – и бывшие супруги, и их дети. Ситуация, когда ребенок «король в своем замке», самая для него естественная. Кстати, вы будете смеяться, но, по моим наблюдениям, наиболее прочные семьи сложились у тех из моих знакомых, выбор которых был сделан с помощью родителей, а вовсе не у тех, кто женился «по любви». Такой вот итог!

Подпись под фото: Пострадавшими от развода могут считаться все – и бывшие супруги, и их дети

В журнале «Иностранная литература» была опубликована повесть, разложенная на две части, в году примерно 1977. Там о двух мальчиках 10 – 11 лет, из неполных семей. Отец одного из них, по фамилии Хупер, намеревался жениться на матери другого мальчика, по фамилии Киншоу. Пока родители пытались осуществить свои намерения, у детей были свои отношения. Мальчик Хупер довел Киншоу до самоубийства. Очень тяжелая повесть…

Теймур Абдуллаев

Если вы сами подзабыли, то я вам напоминаю – у детей очень все непросто, особенно у мальчиков. И это не зависит от того, где мы: в Великобритании 70-х годов или в Дагестане 10-х. Дети, начиная с четырех-пяти лет, понимают намного больше, чем нам кажется. Более того, они зачастую воспринимают себя и свое место в мире гораздо правильней и объемней, что ли, нежели большинство взрослых. Я помню свое самосознание именно в этом возрасте. Тогда мне часто приходили в голову мысли: кто есть я, где бы я был, если бы у меня были другие родители или другим был один из родителей? Был бы я в том же самом теле? Или был бы совсем другим мальчиком? И кто были бы для меня мои братья и сестры, и была бы моя бабушка бабушкой, или она стала бы для меня совсем чужой старушкой? Или представлял, что я мог бы жить в теле нашего кота Барсика, например. Это было, скорее всего, осознание своей отдельной души, то, что является началом любой религии. Подобный опыт переживаний имеет любой человек в детском возрасте, но не все о нем помнят. Потом мы пытаемся всю свою взрослую жизнь вернуть себе подобное восприятие с помощью религии и других методов самовоспитания.

Однако становление детской ментальности требует целенаправленного воспитания в любом возрасте. Так уж принято, что люди живут парами в течение всей своей жизни. Это, конечно, в идеале. И на большей части Ойкумены семьи моногамны, за исключением исламской традиции и некоторых регионов, где приняты другие формы брака. Я не знаком со статистикой, но думаю, что и большинство мусульманских семей тоже моногамно, по тем или иным причинам.

Мой двоюродный брат частенько повторяет поговорку: «Чем поливаешь, то и растет». Когда-то давно на Белорусском вокзале в Москве я наблюдал, как молодая цыганка, расстелив перину прямо на полу в зале ожидания, укладывала спать маленьких детей. Для этих детишек, видимо, все окружавшие их люди представлялись чем-то вроде мебели или части интерьера. Атмосфера, окружающая ребенка, все, что мы вкладываем в понятие «отчий дом», имеет огромное значение для становления его личности. Один мой друг сказал как-то, что разум – это перчатка для души. Формированием этой перчатки и занимаются родители, пытаясь воспитать своего ребенка специальными педагогическими приемами или личным примером. Поэтому, когда пара распадается, арсенал воспитателя уменьшается вдвое.

Но в ситуации с распавшимися семьями есть и другая, не менее пострадавшая сторона. Это – родители. Тони Парсонс, известный английский писатель и публицист, посвятил описанию этого явления целых две книги, получившие широкую известность, – «Мужчина и мальчик» и «Мужчина и женщина». В них, видимо, он описывал события своей жизни. Он развелся в свое время и потом женился на женщине с ребенком. Драму расставания со своим ребенком и попытку заменить своей маленькой падчерице родного отца невозможно читать без сопереживания. Может быть, не каждый из нас способен так тонко чувствовать, как это происходило у Парсонса, но он обращает внимание читателя на то, в чем мы не всегда даем себе отчет. Наш родной ребенок, живя отныне отдельно от нас, неминуемо отдаляется, у него появляется та часть его жизни, в которой мы уже не можем участвовать. Все то, что он узнает не от нас, так как мы не видим его каждый день, все его новые навыки, болезни, которые он переносит, не видя нашего участия и сочувствия. Родитель, разлученный с собственным ребенком, всегда из-за этого несчастен. Поэтому некоторые из них начинают вредничать по отношению к бывшему супругу, стараются избежать материальной помощи ребенку, мотивируя это тем, что бывшая супруга может часть этой помощи использовать на себя, а не на ребенка. А супруга иногда шантажирует отца ребенка возможностью свиданий с ним или впрямую настраивает ребенка против отца.

Мы стали слишком легко относиться к нерушимости брачных уз. Мне кажется, что это следствие урбанизации, ощущение того, что можно прожить в материальном смысле в одиночку, не парой. Христианство раньше гораздо строже относилось к браку, чем уммы других религий. В Новом Завете был прямой запрет на разводы. Шариат в этом плане более либерален, но его правила возлагают жесткую ответственность по материальному обеспечению оставленной супруги и ребенка (если ребенок остается с матерью). Все мы люди, все мы человеки; наверное, бывают ситуации, когда сохранение брака становится невозможным. Но давайте признаемся себе, что зачастую семья распадается из-за обычного отсутствия терпения. И пострадавшими от развода могут считаться все – и бывшие супруги, и их дети. Ситуация, когда ребенок «король в своем замке», самая для него естественная. Кстати, вы будете смеяться, но, по моим наблюдениям, наиболее прочные семьи сложились у тех из моих знакомых, выбор которых был сделан с помощью родителей, а вовсе не у тех, кто женился «по любви». Такой вот итог!

Подпись под фото: Пострадавшими от развода могут считаться все – и бывшие супруги, и их дети