15958624213

Начало 80-х. Самые добрые и светлые воспоминания связаны с последним этапом истории Советского Союза. Не так давно  прошли Олимпийские игры в Москве. Жизнь размерена и основана на пресловутой уверенности в завтрашнем дне Напрягало лишь то, что наши войска воевали в Афганистане, но это было и далеко, и непонятно…

Саид Ниналалов

Мы все знали, где мы хотим учиться, что нас ждет в будущем. Я шел в науку. В школе, которую я окончил в 80-м году, упорно готовился к поступлению в Московский физико-технический институт. Однако после выпускных экзаменов на семейном совете мама сказала, что характер у меня мягкий и влюбчивый, что из Москвы я приеду уже женатым неизвестно на ком, так что «поступай, сынок, здесь».

Генри Форд в свое время говорил: «Машина может быть любого цвета, если это цвет черный». Так и наша мама утверждала: «Жениться можно на девушке любой нации, если она кубачинка».

Благополучно поступив в Дагестанский политехнический институт и решив для себя, что уж в аспирантуру обязательно поеду в Москву, я начал учиться. Наш ректор, Камиль Магомедович, готовил меня в свои ученики и уже к концу сентября договорился с ректором ДГУ Абуталибом Абиловичем, что я буду посещать определенные курсы на математическом и физическом факультетах университета. И вот моя учеба превратилась в метания между вузами, корпусами, аудиториями. Все это сдабривалось прелестями советской студенческой жизни. Так прошел весь первый курс.

После второй сессии я стал круглым отличником и довольный собой окунулся в жаркое и пыльное лето. В одно воскресное утро августа в мою дверь постучался Артур. Это был наш сверстник. Он часто появлялся в  моей школе. У нас были одни и те же друзья, но общие интересы не сложились, так что знакомство было, по сути, шапочное. Помню, как Артур и мои одноклассники курили в укромном уголке за школой и почему-то смеялись после каждого сказанного слова. Я не мог понять, почему они так судорожно затягиваются, зачем передают сигарету друг другу, что за странный запах от сигареты и почему они так смеются.

Вообще, я был закоренелым отличником, интересами моими были только математика, физика и книги. Обо мне шутили в классе:

— Саид, пойдем на дискотеку!

— Да нет, лучше я задачки порешаю.

Его приход меня удивил:

— Артур, салам, заходи, чай сейчас налью!

— Саид, ты очень срочно нужен, спускайся, поговорим!

И во дворе он попросил меня о помощи, в те годы очень необычной и не совсем законной, по моим представлениям:

— Саид, я хочу поступить в политехнический техникум, послезавтра экзамен по математике, надо, чтобы ты пошел и сдал за меня.

Я как истинный ботаник, который не выходил из дома без разрешения мамы, был в шоке.

— Как я могу пойти вместо тебя? Я же вообще на тебя не похож! Поймают же, проблемы будут! Милицию вызовут, в мой институт сообщат!

— Да ты посмотри: вот мой паспорт, вот фотка. Вылитый ты!

С фотографии на меня глядело мрачное вытянутое лицо с массивной нижней челюстью и курчавыми волосами. Кроме кучерявости и карих глаз, у нас не было ничего общего. Тем более что, не видя себя красавчиком, я все-таки не считал себя настолько внешне некрасивым, как Артур.

— Артур, ты же сам видишь, близко не похож! – с некоторой обидой в голосе сказал я.

— Как не похож?! Глаза, волосы! Копия! Родная мама не отличит! Или скажи, что ты просто боишься! Тогда вопросов нет, я поехал, ничего не надо!

Во мне взыграло ретивое. Как это я боюсь? Какая молва обо мне пойдет? С другой стороны, попадешься – бог знает, какие проблемы начнутся. Папа что скажет?

— Ничего я не боюсь! Когда экзамен?

— Послезавтра к 9 утра подъезжай к политехническому техникуму на Кирова. Только смотри, все задачи не решай, мне пять не надо, тройки хватает. А если все решишь – это может вызвать подозрения. Я же на заочное поступаю. А у заочников, сам знаешь, какие знания.

За два дня я успел много раз решиться на экзамен и столько же раз мысленно отказаться от него. Но за язык никто не тянул, а за слова надо отвечать.

Летнее теплое утро. Меня то бьет озноб, то бросает в жар. Артур стоит у входа в здание техникума.

— Ну? Как ты, готов?

— Всегда готов, – я попытался изобразить сарказм.

Охранник у входа, мельком глянув в паспорт, махнул в сторону длинного и темного коридора и назвал какую-то аудиторию. В почти сомнамбулическом состоянии, с сердцем, выскакивающим из груди, я дошел до аудитории и постучался.

На небольшом возвышении стояли кафедра и стол преподавателя, напротив – несколько столов, за которыми корпели над билетами абитуриенты.

— Здравствуйте, заходите, выберите, пожалуйста, билет, – обратилась ко мне пожилая русоволосая женщина. Она была одна, экзаменационной комиссии как таковой не было.

Я взял билет, сел за самую дальнюю парту и начал разбираться с задачами. Пятнадцать минут ушло не на решение задач, они были очень простые, а на то, чтобы записать эти решения. Две задачи я решил, в третьей набросал формулы, но решать не стал, подождал еще мучительных полчаса и подошел к кафедре.

Людмила Ивановна, так звали экзаменатора, взяла мое решение, бегло пробежалась по нему:

— А теперь садитесь, молодой человек, вот сюда, – она указала место рядом с собой, – я хочу задать вам несколько вопросов, чтобы решить, ставить вам четыре или пять!

— Да меня четверка вполне устраивает!

— Нет-нет, не волнуйтесь, это займет всего пять-десять минут.

Я обреченно сел рядом. Она задала вопрос. Я сделал паузу и ответил. Второй вопрос – пауза меньше. На шестой вопрос, надеясь, что вопросы все-таки иссякнут и я выберусь из этой аудитории на свободу, уже отвечал безо всяких пауз.

Людмила Ивановна сняла очки, устало улыбнулась и приобняла меня за плечи:

— А теперь, сынок, – она глянула в ведомость, – Зайналабидов Артур, скажи-ка мне, где ты учишься и как тебя зовут на самом деле?

— Нет, я не учусь, я работаю, на этом, как его, – я запнулся, – на телевидении!

— Ты знаешь, как тебе повезло? Вот если бы ты попал в аудиторию напротив,  к Светлане Игоревне, тут уже была бы милиция и ты бы им рассказывал, где ты работаешь или учишься. Мне не хочется этого делать, поэтому просто скажи, где ты учишься. Хотя я приблизительно знаю… Ты учишься или на «автоматике и телемеханике» в политехническом институте или на математическом факультете университета.

Я замер от такой проницательности. Ведь я учился в обоих вузах. Набравшись храбрости, даже наглости, я заявил:

— Поставьте тройку – скажу!

— Ну ты и нахал! – почти восхищенно сказала экзаменатор. – У меня бывали случаи, когда я вот так ловила сдающих экзамены под чужим именем, но чтобы они ставили мне условия!

— Поймите, я обещал человеку помочь, ему нужна хотя бы тройка. Мне будет очень стыдно, если я подведу. Да, я учусь именно там, где вы сказали. Поставьте тройку, а я до начала занятий позанимаюсь с ним и на эту тройку его подготовлю.

— Давай, приведи его сюда, мы вместе проэкзаменуем.

Я вышел в палисадник перед зданием, где, нервно посасывая сигарету, тулился Артур:

— Пойдем!

— Куда пойдем? Не получилось что ли? Так и знал, что ты подведешь!

— Все нормально, не волнуйся, она меня раскрыла, но я с ней договорился: она сказала привести тебя…

— Ты же знаешь, – прервал меня с раздражением Артур, – я в математике бум-бум, не шарю вообще!

— Идем-идем, тройку она поставит, я уверен!

Мы вошли в аудиторию. Людмила Ивановна улыбнулась:

– Ну-ка, давай, Артур, садись, отвечать будешь.

От логарифмов и сложных тригонометрических формул мы быстро скатились к системам уравнений, потом просто к уравнениям. Остановились на таблице умножения. Что-то из нее он помнил.

— Людмила Ивановна, до начала занятий я его подтяну, – заканючил я, – помогите, пожалуйста, тройку поставьте…

— Хорошо, ставлю тройку, но, знайте, эта тройка только за ваше нахальство!

На экзамен по русскому языку я отказался идти, сославшись на свой ужасный почерк. Кто сдавал этот экзамен, не знаю, но в политехнический техникум Артур так и не поступил…