Нариман Гаджиев примерно полгода назад получил сообщение от блогера Татьяны Рудовской (tanya-ru09), которая просила узнать о судьбе своего сына, служащего в военной части в Каспийске. Парень долго не брал трубку, и мама забеспокоилась.

Нариман нашел этого парня, переговорил с ним, попросил отзвониться матери. «Я предложил помощь парню, чтобы он чувствовал, что у него есть друзья. Тогда всё вроде бы было нормально». Прошло время, люди общались уже как родные, ведь Нариман был для Татьяны той ниточкой, что связывала её с сыном. Но в июле Таня вдруг пропала, и через некоторое время пришло сообщение: «Нариман, сыночек мой погиб… 13-го июля». Парень все не брал телефон, оно и понятно: армия все-таки, потом все как-то успокоилось, служит и служит. И вдруг это короткое сообщение о том, что Семен погиб во время спецоперации в Сергокалинском районе. Какие идеи могут оправдать горе матери? Какие могут быть причины для того, чтобы оборвалась жизнь Семена? Небольшое сообщение просто переполошило дагестанских блогеров. «Мы уже все привыкли к сводкам на РИА: погиб, убит, взорвали, даже не задумываемся о том, что это чьи-то сыновья, отцы, братья, наверное, так легче сохранять психику. Но все это до поры до времени», — писал Нариман Гаджиев.

И в этот же момент стали приходить слова сочувствия и соболезнований. Их, конечно, не так много, но они были: «Искренне соболезнуем вашему горю. Если бы можно было взять хотя бы часть вашей боли на себя, мы бы это сделали. Скорбим по поводу потери вашего мальчика. Двойственное чувство. С одной стороны, сочувствие горю матери, с другой — возмущение. Кто забирает на боевые действия молодых ребят… Сука война…»; «Пусть земля ему будет пухом… Приедете в Дагестан, почтём за честь встретить вас и поддержать»; «Нет таких причин. И слов правильных не найти. Не знаю, как мать может такое пережить… Красивый мальчик. Светлая ему память»; «Примите мои соболезнования… и простите нас, если сможете… что не смогли решить свои проблемы сами… принесли горе и вам»; «Слов утешения для матери, потерявшей сына, у меня нет, но ваше великодушие поражает». Однако были и комментарии прямо противоположного свойства: «Он приехал в Дагестан не на море купаться, а с оружием и в форме убивать моих земляков. Это его выбор, теперь что плачут? Надеялись, что он вернется в медальках и с рассказами о том, как он глушил черножобых дикарей, не получилось»… В ответ написали: «Солдат-срочник не выбирает, где ему служить, он никого не убивал».

Но самое поразительное то, что писала сама мама погибшего парня! «Огромное спасибо за сочувственные слова! С Семочкой служил его друг Султан Магомедов. Теперь он, после того боя, в госпитале в Москве. Я обязательно поеду к нему. Ему в Махачкале ампутировали ногу, хотели и вторую, но решили в московских условиях сохранить. Из реанимации он уже переведен в отделение. Надо поддержать мальчика, подбодрить. Обнимаю вас с благодарностью. Поддержкой жива. Я до сего дня и не представляла, а теперь это надо выстоять и не сломаться, ради Семочки, ради всех живущих, родных и близких, дочери и внуков. Я научилась не держать зла и детей этому учила. И мы никогда не делили людей по национальным признакам, мы все дети Земли и Бога. А есть темные силы, которым выгодны конфликты, они отравляют мозги молодым, они лишают молодых радости жизни, обесценивают их жизнь и жизни других мирных людей. В этом бою ранены двое. Одного, к сожалению, не знаю, второй — дагестанец, с которым мой сыночек дружил. В конце недели поеду к нему. Надо его поддержать, ободрить. Очень хочу познакомиться с его родными. Он мне теперь как сыночек…»