1188383686

Интервью с министром сельского хозяйства Республики Дагестан Сатмаром Амировым

Тема введения частной собственности на землю разбудила интерес дагестанского общества к происходящему в сельском хозяйстве. Именно это стало поводом к тому, чтобы поговорить на данную тему. Мы составили вопросы и в назначенный заранее день встретились с министром сельского хозяйства Дагестана Сатмаром Ахмедовичем Амировым.

Заур Газиев, Шамил Хадисов

— Насколько эффективно в горных районах сельское хозяйство? Какой смысл его развивать в Дагестане, если рядом Ставропольский и Краснодарский край с их агрохолдингами? Разве что для решения социальных задач…

— Очень жаль, но вы, похоже, не знаете, что само занятие сельским хозяйством нигде в мире не рассматривается с рыночных принципов — как эффективный или неэффективный бизнес. Этим и обусловлено то, что агросектор повсеместно находится под особой опекой государства, получает различные преференции, поскольку роль сельского хозяйства многофункциональна и не поддается денежному измерению. Порой социальная сторона поддержки АПК имеет даже большую значимость, чем экономическая. В наибольшей степени поддержка необходима там, где вести сельское хозяйство сложнее в силу природных или географических особенностей, к которым вполне естественно относятся и горные территории.

Да, согласен, что в указанных вами регионах продуктивность полей и ферм выше, чем у нас в республике. Вы знаете, что в развитых странах урожайность зерновых в два раза выше, чем у нас в стране, но разве это говорит о том, что нам нужно переключаться с производства собственного зерна на его закупку за рубежом? Конечно же, нет. Посмотрите, как наша страна активно наращивает усилия по поддержке отечественного АПК. Где, как не в сфере агропроизводства, нам занять трудовые ресурсы села, тем более что в последние годы заметно возросла нагрузка на городскую местность в связи с оттоком молодежи из горной местности. Поэтому нам нужно развивать виды сельхозпроизводства, наиболее оптимально вписывающиеся в специфику горных территорий: животноводство, садоводство и т.д.

В преддверии вступления страны в ВТО, которое ведет к обострению конкуренции, в системе мер по смягчению последствий в России разрабатывается программа по поддержке территорий с неблагоприятными условиями для ведения сельского хозяйства, включая и горные территории. Мы полагаем, что в этой программе нам удастся обозначить адекватную роли и месту региона позицию по господдержке отрасли в горной местности.

— Что вы можете сказать о фермерском пути развития сельского хозяйства во всем Дагестане? Там, где он уже есть, он есть, а где он не прижился, стоит ли его форсировать? Возможно, там проблема на уровне ментальности?

— Знаете, я не сторонник насаждения одной конкретной формы хозяйствования. Как гласит китайская поговорка, неважно, какого цвета кошка, главное, чтобы она мышей ловила. Я хочу сказать, что не вид определяет экономическую целесообразность той или иной формы хозяйствования. Главное, чтобы она была рыночной, конкурентоспособной и, следовательно, эффективной. С этих позиций мы и подходим к выбору форм организации бизнеса на селе.

Да, фермерство базируется на индивидуальной предприимчивости, когда человек знает, что он хозяин произведенного продукта и бережно заботится о животных, о земле. Поэтому у нас немало успешных примеров становления фермерства, для развития которых нами создаются условия наибольшего благоприятствования.

К примеру, в 2011 году по линии Минсельхоза на поддержку фермерских хозяйств направлено около 400 млн. рублей, что в три раза больше предыдущего года и составляет около 20% от общей бюджетной поддержки АПК, тогда как доля фермерства в структуре валовой продукции сельского хозяйства составляет около 10%. Разве это не пример активного государственного стимулирования развития данной формы хозяйствования? Фермерские хозяйства имеют обширную географию распространения, но в горной части республики, особенно в сфере животноводства, они получают крепкую прописку, что вполне объяснимо с учетом земельных ограничений.

— Какую отрасль сельского хозяйства в Дагестане вы считаете наиболее эффективной? Куда бы вы сочли правильным вкладывать деньги?

— Любой вид деятельности оценивается с позиции сроков окупаемости вкладываемых средств и уровнем его рентабельности. К примеру, наиболее короткие сроки окупаемости -в птицеводстве, а молочное скотоводство имеет срок окупаемости в среднем до 8 лет. Многое зависит от уровня насыщенности рынка, конкуренции.

По итогам 2011 года наиболее рентабельным является производство баранины (+23,7%), что обусловлено повсеместным высоким спросом на шашлыки; винограда (8,2%), подсолнечника (30,5%), а производство шерсти вот уже на протяжении многих лет хронически убыточно (-19,2%%). А в целом, с учетом субсидий, уровень рентабельности сельского хозяйства республики в прошлом году составил всего 6,5%, а по стране — в среднем 11,8%.

Высокую окупаемость гарантирует тепличное производство, что заметно по высокой активности бизнеса в этой сфере. Или закладка садов интенсивного типа, когда плодоносить деревья начинают со второго года с урожайностью в десять раз больше традиционных садов. Я бы рекомендовал присмотреться к свободной нише в республике — к формированию рыночной логистики продовольственного рынка (хранилищ, звена переработки и т.д.), развитию товарного рыбоводства и т.д. Уверен, в выигрыше будут те, кто первым за это возьмется.

— Как вы оцениваете перспективы садоводства в Дагестане, почему, на ваш взгляд, эта отрасль у нас так медленно развивается?

— Не вполне согласен, что садоводство у нас медленно развивается. Нам надо проехать по горным районам, чтобы понять, насколько жизненно важна эта отрасль для многих сельских семей. Каждое дерево ухожено, обихожено, т.е. имеет хозяина. Вот где находит практическое подтверждение мысль П.Столыпина о том, что нельзя любить чужое наравне со своим. Именно поэтому мы должны взращивать хозяина, собственника, который и будет заботливо ухаживать за результатами своего труда.

Садоводство — традиционная и крайне приоритетная отрасль сельской экономики Дагестана. Правда, за годы реформ садоводство подверглось значительному разрушению, площади садов заметно сократились. С учетом необходимости стимулирования восстановления отрасли принята республиканская целевая программа «Развитие садоводства в РД на 2011 — 2016 годы», реализация которой позволит довести производство плодов до 156 тыс. тонн с 113 тыс. в 2011 году.

В целях придания нового импульса этому направлению нами взят курс на развитие интенсивного садоводства в республике, при котором урожайность доходит до 500 ц/га, что в 10 раз выше урожайности традиционных садов (интенсивный сад — сад, в котором на 1 га размещается более 1,5 тыс. деревьев)

В результате в 2011 году произведена посадка интенсивных садов на площади 18,6 га, основная часть которых в МУП «Маджалисское» Кайтагского района, СПК «Алмаз» Шамильского района и др. И это только начало. Конечно, немалую роль сыграла введенная нами система серьезного субсидирования таких посадок. Отмечу, что и в будущем мы намерены поддерживать тех, кто пойдет по этому пути. Нам давно пора перейти от слов к делу и на практике повышать конкурентоспособность агросектора на основе внедрения инновационных методов организации производства. Мы рассчитываем осуществить закладку интенсивных (пальметных) садов на площади 265 га, в основном в Кайтагском, Буйнакском, С-Стальском, Магарамкентском и Кизилюртовском районах.

— Есть какие-то новые виды растений и животных, которые вы рекомендовали бы к производству?

— Вы знаете, многовековой опыт хозяйствования, а впоследствии и научные изыскания в целом сформировали оптимальный набор сельскохозяйственных растений и животных, адаптированных к условиям нашей республики. Они общеизвестны. Но иногда появляются энтузиасты, занимающиеся экзотичными для нас видами сельхоздеятельности. Это, как говорится, на любителя, главное, чтобы они имели от этого экономическую выгоду. Но, как показывает опыт, такие примеры не получают широкого распространения.

— Некоторое время назад появились страусиные фермы. А потом они исчезли. Как вы полагаете, почему?

— Скажу больше, были кролиководческие и другие хозяйства, но и они не получили дальнейшего развития. Мы ведь очень консервативны в еде: любим баранину, говядину, к чему генетически привязаны, вот и сложно привыкать к таким непривычным видам продовольствия. Мне кажется, разведение страусов в республике было больше делом экзотики, чем экономическим бизнесом: их возили на всевозможные выставки, ярмарки. Сам я твердый сторонник того, что нужно заниматься традиционными для нас видами животноводства: овцеводством и козоводством, мясным и молочным скотоводством, птицеводством.

— Животноводство в силу своего уклада — отрасль хлопотная. Мы могли бы обойтись без отгонного животноводства?

— Действительно, вы совершенно верно подметили, что животноводство — дело хлопотное, трудоемкое. И не каждый выдерживает работу в этом секторе. Что касается отгонного животноводства, являющегося уникальной особенностью республики, его формирование было объективно обусловлено рядом обстоятельств, в том числе малоземельем горной части, лишающей возможности полноценного жизнеобеспечения большого числа жителей и необходимостью освоения на равнине значительной площади сельхозугодий. В становлении этой системы народы разных национальностей продемонстрировали, что нерушимая дружба между ними имеет вековые корни и конкретные измерения.

Сегодня без отгонного животноводства сложно представить стабильное социально-экономическое развитие многих горных районов, оно важный источник занятости и формирования доходов населения. К примеру, на землях отгонного животноводства размещено более 2300 тыс. голов овец и коз, 130 тыс. голов крупного рогатого скота и 3,5 тыс. голов лошадей.

— Какие конфликты вокруг сельского хозяйства вы считаете неразрешимыми, а какие разрешимыми?

— На мой взгляд, сегодня нет таких сфер в сельском хозяйстве, где имеются неразрешимые конфликты. Согласен, спорные моменты, как и в любой другой сфере, встречаются, их немало: от житейских разногласий по поводу мест сенокошения, выпаса скота до отдельных проблем с землепользованием в сфере отгонного животноводства. В республике накоплен уникальный опыт разрешения самых острых разногласий, что является предметом изучения и применяется за пределами региона. Главное — это вовремя сесть и спокойно обсудить проблему, что позволит обойтись без провокаторов, которые могут использовать ситуацию в своих узкокорыстных целях. Наглядный пример разрешения спорных моментов в агросекторе — то, что президент Дагестана с руководителями соседних регионов Ставропольского края и Республики Калмыкия заложили приемлемый фундамент для урегулирования вопросов землепользования.

— Почему вопрос о частной собственности на землю встал именно сейчас? Что изменилось в общественных отношениях, чтобы этот вопрос стало возможным решить?

— После всенародного референдума по земле, когда жители республики высказались против частной собственности, изменилось многое, в том числе и мы сами уже по-иному смотрим на многие вещи. С учетом происходящих в социально-экономической жизни общества изменений многократно трансформировалась законодательная база, практически во всех регионах, за исключением пяти субъектов, введен институт частной собственности на сельхозземли. Главная цель — повышение эффективности использования земель. А что наблюдаем мы? При ограниченности сельхозугодий, особенно пахотных, ежегодно более пятой части пашни в республике остается вне обработки, что для нас непозволительная роскошь. Наряду с такими объективными факторами, как отсутствие техники, проблемы с орошением, нередки случаи, когда создаются непреодолимые барьеры на пути тех, кто хочет и, главное, в состоянии ее обрабатывать. Люди вынуждены обращаться во всевозможные инстанции для получения земельного участка для ведения производства.

Учитывая чрезвычайную остроту задачи по повышению эффективности сельскохозяйственного землепользования, президентом республики дано поручение проработать механизм введения частной собственности на сельхозземли. Думаю, что сегодня нет необходимости объяснять, что у земли должен быть конкретный хозяин, заинтересованный в долгосрочном плане ее обрабатывать. В этом вопросе нам нужно обойтись без эмоций и общеизвестных постулатов и заняться поиском вариантов, минимизирующих всевозможные риски, которых, как мы знаем, тут множество. Свое слово должно сказать компетентное экспертное сообщество, которому представился отличный шанс для проверки достоверности выдвигаемых ими идей и научных выкладок.

— Насколько позади споры по поводу имущественных прав на те или иные земельные участки?

— Хотел бы подчеркнуть, что крайне важная норма закреплена как в федеральном, так и республиканском земельном законодательствах о том, что земли не возвращаются прежним собственникам. В противном случае мы просто не вылезли бы из споров и разногласий относительно того, кому и сколько земли принадлежало. Что касается споров при распределении земель, то они минимальны, если соблюдается закон, все происходит на справедливой основе. По своей природе наши жители крайне чувствительны к несправедливости, поэтому все, кто принимает решения по такой тонкой материи, как земельная, должны знать о возможных последствиях и очень аккуратно подходить к этим вопросам.

— Молочная промышленность — это большой бизнес. Есть перспективы у местных производителей вырваться на уровень других регионов, или они конкурентоспособны лишь на республиканском уровне?

— Известно, что успех любого бизнеса зависит от уровня конкурентоспособности, определяемого и качеством выпускаемой продукции. Молочная промышленность имеет перспективы по той простой причине, что структура населения республики с большим удельным весом детей обуславливает достаточную потребность в молочной продукции. К сожалению, на продовольственном рынке республики значительная доля молочного бизнеса не принадлежит дагестанским предприятиям. Это связано с тем, что технико-технологическая оснащенность молокопроизводящих хозяйств, переработчиков молока республики нуждается в коренной модернизации, как и условия содержания и кормления коров.

Но нам есть с кого брать пример. Так, ОАО «Кизлярагрокомплекс» сегодня является пока одним из немногих в республике агрохолдинговых формирований, демонстрирующих высокую экономическую эффективность за счет объединения в одну технологическую систему сфер «производство — переработка — торговля». Кроме молокоперерабатывающего завода, в агрохолдинг входят три молочных животноводческих комплекса, на которых применяются самые передовые технологии производства молока. Практически весь технологический процесс компьютеризирован, каждая корова снабжена чипом, благодаря которому информация постоянно поступает в информационную систему, что позволяет оперативно принимать необходимые зоо-ветеринарные решения.

Опыт данного холдинга убедительно демонстрирует возможность продуктивности молочного стада выше 4 тыс. кг на корову в наших условиях.

— Дагестан способен самостоятельно обеспечить себя продуктами питания? Или это утопическая недостижимая мечта?

— Продовольственное самообеспечение выступает важнейшим индикатором уровня развития экономики АПК. Поэтому наши усилия направлены на решение данной проблемы. В настоящее время мы покрываем свои потребности полностью в овощах и картофеле, а по мясу и молоку покрываем в среднем чуть более чем на две трети; должен подчеркнуть, что ежегодно происходит увеличение доли местной продукции в продовольственной корзине жителя республики. По хлебу — обеспеченность около трети потребного, что, безусловно, нас беспокоит. Выход на самообеспечение по мясо-молочной продукции вполне достижимый рубеж — это вопрос времени. Если нам удастся запустить весь комплекс заложенных в Стратегии — 2025 системных мер, на что я рассчитываю, то мы вполне в состоянии решить эту задачу. Тем более что сложившаяся в последние годы динамика роста агропроизводства доказывает достижимость этих целей.

— Что является самым большим тормозом для развития сельского хозяйства в нашей республике?

— Причин, на мой взгляд, несколько: среди них низкий уровень технической оснащенности и ухудшение состояния мелиоративного фонда. Это, пожалуй, наиболее острые проблемы. Сегодня обеспеченность техникой составляет менее четверти от норматива, к тому же имеющийся парк машин давно пережил амортизационные сроки. Согласитесь, что с применением тяпки и лопаты, на которых базируется труд в личных подсобных хозяйствах, далеко не уедешь. Поэтому принята специальная программа по техперевооружению агросектора с применением доказавших свою эффективность инструментов господдержки, когда только за один 2011 год кратно возрос объем вновь приобретаемой сельхозтехники. Дагестан имеет самое большое орошаемое поле в стране, что вполне объяснимо, поскольку в ряде территорий без орошения невозможно практически возделывать землю. И тут мы запустили программу, базирующуюся на бюджетном софинансировании. Можно назвать ряд других сдерживающих проблем. Например, мелкотоварную агроструктуру.

— Есть ли в Дагестане достаточный потенциал для занятий сельским хозяйством? Есть ли достаточное количество квалифицированных рабочих рук и людей, способных вести это хозяйство?

— Безусловно, есть, что и определяет конкурентные возможности региональной экономики в целом. Во-первых, более 80% территории республики представлено землями сельскохозяйственного назначения, когда по стране этот показатель составляет всего 25%. Во-вторых, мы имеем развитый трудоресурсный потенциал, в большинстве с богатыми навыками умелого возделывания земли: выращивания винограда и абрикосов, овощей. Или непревзойденное мастерство наших овцеводов. Ведь 55% населения республики (при 26% по стране) проживает на селе, для большинства из них труд на земле и выступает фактором жизнеобеспечения. Не могу не сказать, что по численности сельского населения, а это более 1,6 млн. человек, мы уступаем только Краснодарскому краю. Что касается квалификации, у нас существует стройная система аграрного образования: Дагагроуниверситет, агротехникумы, профтехучилища. Но первый опыт реализации крупных инвестпроектов в АПК, например, инициированного ООО «Дагагрокомплекс», показал необходимость модернизации учебно-производственной базы заведений начального профессионального образования с тем, чтобы переобучать механизаторские кадры для работы на новой энергонасыщенной, ресурсосберегающей технике.

— Что в вас вселяет оптимизм, от чего вы впадаете в пессимизм, когда размышляете о том, как у нас идут дела?

— Скажу прямо: сельское хозяйство — это сфера, где пессимистам места нет, они там долго не задерживаются. Ведь специфика отрасли такова, что рассчитывать здесь и сейчас на конкретный результат невозможно, поскольку технологический цикл в отдельных отраслях требует от 5 до 8 лет.

Оптимизм вселяет то, что сегодня, как на федеральном, так и на республиканском уровнях, сельское хозяйство признано ключевым приоритетом государства с принятием серьезных мер бюджетной поддержки. В рамках сформированной агрополитики в республике принято более десяти целевых программ по экономически значимым региональным направлениям, реализация которых даёт основания на совершение видимого технологического прорыва. Без заметного роста производительности нельзя рассчитывать на укрепление конкурентоспособности отрасли, что крайне актуально в связи со вступлением России в ВТО.