Соль земли

Частная собственность на землю — такая же реальность современного общества, как выборы, как система здравоохранения, как государственное среднее образование, как система автомобильных дорог и многое другое, без чего немыслимо современное общество. Те, кто отрицает, что в Дагестане может быть частная собственность на землю, либо не понимают принципов, по которым живёт рыночная экономика, либо просто злоумышленники.

Заур Газиев

Хозяин своей земли

В местах, откуда я родом, всегда знали, какой семье принадлежал тот или иной кусок земли. Частная собственность на землю существовала де-факто. Кого-то в правах уравнял колхоз, кто-то уже много позже выкупал «не свои» земли, но на сегодняшний день ничейной земли в моём родном селе не существует. Здесь земля — это объект экономических отношений, это средство производства. Хозяин земли заинтересован в том, чтобы она была вовремя удобрена, чтобы она работала с максимальной отдачей. Здесь никому даже в голову не придёт перераспределять наделы. И право собственности на землю в этом случае ничем не отличается от права собственности на дом, машину, магазин, производственное предприятие или квартиру. Никакой разницы!

За время нашего советского прошлого я очень хорошо для себя уяснил, как люди обращаются с ничейной собственностью. Если вещь общая, значит, она ничья, потому ничего не стоит. Вот и обращаются с ней соответственно. Именно по этой причине я убеждённый сторонник того, что людям нужно вернуть, где это возможно, землю, которая когда-то кормила их предков. У земли должен быть хозяин. Но сегодня мы подошли к ситуации, когда земля во многих районах де-факто является собственностью чиновников, которые дают добро на аренду тех или иных земель. Были случаи, когда участки засаживали одни, а урожай убирали другие. И именно здесь были закопаны многочисленные земельные проблемы. Отчасти именно эта неопределённость и эти широкие возможности превращают многих глав администраций в феодалов-самодуров. Очень жаль, что каждый конфликтный случай в этой области не становился предметом общественного интереса. А ещё очень жаль, что обществу не объясняли, что нельзя, с одной стороны, пытаться жить в современном государстве, а с другой — сохранять элементы феодальных или социалистических отношений. Нам говорят, что традиционно земля у нас была общинной собственностью, что узаконивание за конкретными гражданами прав на землю может иметь какие-то последствия. Но, с другой стороны, если обществу дано право выбора, почему оно должно обязательно откатываться по эволюционной спирали назад? Да, мы в своём историческом прошлом не прошли этапов позднего феодализма и раннего капитализма, когда частная собственность становится незыблемой основой среднего класса. Ну и что! Теперь возвращаться назад и переживать все средневековые болезни? Может, хватит с нас той клерикальной истерии, которая захлестнула наше общество?

Честно говоря, никак не могу понять причин, по которым невежественные люди или ретрограды пытаются устроить вакханалию по поводу введения частной собственности на землю. Кажется, уровень аргументации на тот же, что и тогда, когда сжигали Джордано Бруно. Нет в нашей традиции землевладения, ну и что?! В нашей традиции много чего не было, но мы ведь не отказываемся от автомобилей, стиральных машин, Интернета и многого другого?! Это очень печально, но следует признать тот факт, что у нас всё новое и прогрессивное пробивает себе дорогу только тогда, когда старое сдохнет и завоняет! А до тех пор, пока можно терпеть, у нас никто задницу от стула не оторвёт и не начнёт что-либо менять.

Сегодня мы столкнулись с тем, что люди, живущие в сёлах, предпочитают существовать на детские пособия, инвалидные выплаты, пенсии стариков, нежели делать что-то своими руками. Если глава администрации одного из районов в Южном Дагестане говорит о том, что у него есть горные сёла, в которых люди перестали держать коров и предпочитают «Кубанскую бурёнку» из тетрапаковского пакета парному молоку, то это диагноз! И дальше уже некуда! Наши горы — это место, откуда родом наши предки: работящие, сильные, красивые, мужественные. Если в наших горах перестали рождаться такие люди, значит, пришла пора понять: что-то очень важное, системообразующее работает неправильно. Значит, в существующем положении вещей спрятаны какие-то конкретные причины, большая часть их уходит в область экономических отношений. Кстати, больше всего воя о том, что нельзя вводить частную собственность на землю, именно от выходцев из тех районов, где она в основном пустует и не используется. Пессимисты говорят, что крестьяне её продадут, а деньги пропьют. Вспомните, именно так и говорили, когда обсуждали вопрос о введении частной собственности на недвижимость. Да, были люди, которые потеряли своё жильё, но большинство осталось в своих домах, продемонстрировав, что инстинкт собственника гораздо сильнее соблазна «набухаться и забыться».

Зелёная миля

Давайте скажем друг другу правду. Есть ли у кого-то примеры, когда человек, занимающийся сельским хозяйством в Дагестане, вдруг разбогател? Это притом, что есть спрос на наши продукты, что мы все каждый день кушаем! Да, есть фермеры, которые живут неплохо, но большого богатства там нет! Наше сельское хозяйство не может совершить прорыв в производстве по причине своей отсталости. И не богатеет хозяин даже в том случае, когда работает на земле, законодательно закреплённой за ним, на земле, на которую никто и не посягает. Сельское хозяйство — это много, много, много грязной изнурительной работы! Фермерство в Дагестане с нашим уровнем технического оснащения — в лучшем случае начало прошлого века. Эту ситуацию нужно менять. Земля должна стать объектом экономических отношений. Должна быть возможность закладывать землю в банк, брать под неё льготные кредиты, получать субсидии, получать какую-то господдержку, которая пойдёт конкретному фермеру, не растечётся по карманам чиновников.

Почему выгодно привезти в Дагестан «Майбах» и невыгодно привозить тракторы? По той же самой причине, по которой бессмысленно было производить электрические приборы, когда не было электричества. Но современное сельское хозяйство — это не только современная техника, сельхозхимия, качественные семена или саженцы, повторюсь, это земля, являющаяся субъектом экономических отношений. Всё начинается с земли как собственности.

Сегодня фермерское хозяйство в Германии — это бизнес, цена которого в среднем от 2 миллионов евро! И цена эта складывается не на ровном месте! Она формируется, исходя из того дохода, что приносит этот бизнес, из техники, которая здесь работает, самое главное — из той земли, на которой стоит всё это хозяйство. Современное европейское сельское хозяйство, где один фермер производит продукт, способный прокормить 100 (!) человек, появилось не на пустом месте. И, анализируя причины этого, мы упрёмся, в то, что там принципиально иная система, заставляющая людей работать так, чтобы выпустить наиболее конкурентоспособный продукт с наименьшими затратами. Они опираются на всё самое прогрессивное и передовое. У них фермер — уважаемая профессия; это гражданин, платящий налоги и кормящий нацию! Где у нас эта система? За что, собственно говоря, ратуют противники частной собственности на землю? Больше чем уверен: своих детей они никогда не пошлют заниматься сельским хозяйством. Сегодня у нас в этой отрасли либо сознательные фермеры, производители какого-то конкретного продукта, либо те, кому уже совсем некуда деваться. Сегодня у нас горы, которые никого не удерживают. Сегодня оттуда бегут все, у кого хватает денег на дорогу до Махачкалы. И что их ждёт в городе? Низкооплачиваемая работа, религиозные вербовщики, ментовские подставы, криминальные разборки и прочие прелести общества, пребывающего в состоянии гражданского конфликта. Нам на самом деле нужно менять ситуацию с сельским хозяйством.

Можно долго и муторно разбираться, кому должна достаться земля, а кому нет; можно строить барьеры и пытаться присвоить собственность, которая принадлежала другим людям, но все эти сложные моменты можно решить. Главное — объяснить людям, что иначе сдвинуться с мёртвой точки невозможно, что нет ни одной страны с преуспевающим сельским хозяйством, в которой не было бы частной собственности на землю. Сейчас Дагестан обеспечивает себя продуктами питания максимум на 40 процентов, и ситуация продолжает ухудшаться. Если мы не хотим оказаться в ситуации, когда ничего своего у нас не будет, нужно идти на кардинальные меры.

Ученики и уроки

Мы на самом деле плохие ученики. Нас не учат прошлые примеры. Достаточно вспомнить, что Дагестан до революции производил зерна больше, чем в самый урожайный год советской власти при тракторах и комбайнах. Мы плохие ученики, потому что не пользуемся успешным опытом других народов. Мы не смогли использовать себе на пользу замечательный институт выборов, продавая голоса и не приходя на выборы, позволяя зачастую откровенным подонкам и невеждам управлять нами; мы сумели опустить качество среднего образования до уровня ликбеза, когда выпускник школы может не знать, в каком году случилась Октябрьская революция. Даже веру, которая должна согревать людей и помогать им, мы умудрились сделать поводом для войны. Очень надеюсь, что инстинкт самосохранения не позволит на этот раз двинуться в другую сторону от прогресса. Мы должны вернуть земле хозяина. Горцы, привязанные своими корнями к горам, должны получить шанс для достойной жизни на своей земле. Наши горы не должны обезлюдеть, и именно для этого мы должны вернуть их тем, кто хочет быть хозяином земли, кто готов на ней работать. Не латифундистам, не чиновникам, не проходимцам, а именно тем, кто станет их истинным хозяином. Людям, которых называют солью земли нашей.