13640219308

Очевидно, что инаугурация президента РФ Владимира Путина является главным политическим событием последних дней, а ее совпадение с Днем Победы переводит его в разряд символических… Но что она символизирует, пока не совсем ясно…

Багаудин Узунаев

Политическая оттепель, увенчавшая финал президентства Дмитрия Медведева, просто обязывает нас указать на протестные явления, ставшие реальностью российской политической жизни последнего полугодия. Некоторые из них, как, например, события 6-7 мая в Москве, были прямой реакцией «общества» на возвращение Путина в президентство.

Кто не с нами — тот против нас?

Какой эффект произвел в обществе страшный взрыв на милицейском посту, установить несложно. В передаче РГВК, посвященной этому событию, одним из следствий и даже более того — целей теракта — выдвигался страх. По мнению многих участников передачи, боевики хотят вогнать наше общество в страх и хаос, посеять в наших душах ужас и смятение… Однако, как верно возразил ведущий Энвер Багиров, страх не может быть целью, он — всегда средство для достижения той или иной цели. Какова же собственно цель? В ходе собрания прозвучала оценка, что действия боевиков — это война против дагестанского народа. В общем, это верно, потому что в ее огне гибнут в большинстве дагестанцы, хотя боевики все время подчеркивают, что воюют они не с дагестанским народом, а с властью, но поскольку она недосягаема для них, то они бьют тех, кто досягаем — силовые структуры этой власти. Однако ожесточение, с которым они это делают, говорит о том, что у них к этим самым структурам есть и отдельный счет: они рассматривают их как аппарат насилия народа, как инструмент власти, обеспечивающий его эксплуатацию и гнет… И тут известный оправдательный постулат, что мы, мол, лишь солдаты, лишь исполняем приказания, идущие сверху, не срабатывает. Тот, кто служит этой власти, виновен наравне с нею…

Власть с народом не спутаешь

Разделительные линии между народом и властью сегодня легко различимы. Стало общим местом мнение о том, что большинство представителей власти оторвались от народа, что она (власть) отгородилась от него, став государством в государстве. Ее представители — в силу объективных (протокол) и субъективных — выпячивание собственной значимости — причин действительно недосягаемы для народа, его гласа. Соответственно они недосягаемы и для боевиков. Зато для них досягаемы мускульная, силовая составляющая власти: полиция. Эта наглядная мишень, в которую они и бьют с упорством и ожесточением. При этом, будем справедливы, они честно предупреждают «народ», чтобы он сторонился этих живых мишеней, так как иначе он также может понести определенные жертвы…

Я не знаю также, чего ждет в этой ситуации от дагестанского народа власть: осуждения взрыва? Но это естественная реакция на теракты, в которых погибают люди, лично перед боевиками ничем не провинившиеся. Но осуждают ли они деятельность боевиков, не сопряженную с убийствами мирных людей? Это вопрос сложнее.

Во всем виновата власть?

В самом деле, если быть откровенными, разве мы знаем, в какой мере народ сочувствует боевикам? Я предполагаю, что мера эта равна сумме тех проблем, главным образом социально-экономических, которые не позволяют ему жить по-человечески. И боевики это знают и подогревают в народе недовольство, прямо и косвенно подводя его к мысли, что во всех его проблемах виновата власть, что она занята лишь собой, своими интересами, а до народа ей нет никакого дела… Не надо быть глубоким психологом, чтобы понять реакцию народа на эти льстивые инсинуации в отношении власти: конечно, он соглашается с ними, конечно, проникается сочувствием к обвинителю власти… Ведь не каждый способен прервать сочувствующего ему, даже если тот делает это лицемерно.

Конечно, для настроений дагестанцев очень важен и тот факт, что основная их масса — мусульмане, следовательно, просто отмахнуться от исламских лозунгов, выдвигаемых боевиками, они не могут. Ибо это может быть истолковано как безразличие к исламу как таковому, что в условиях Дагестан небезопасно…

Словом, я прихожу к мнению, что все-таки это война за умы дагестанцев: боевики всеми средствами, в том числе и боевыми, хотят перетянуть дагестанский народ на свою сторону. Если им это удастся, то тогда война за Дагестан местной и в целом российской властью будет проиграна. Но выиграет ли от этого дагестанский народ? Ведь проблемы, с которыми он сегодня сталкивается, боевики решить не в состоянии. Это для них неподъемные задачи. И вот эту мысль я предлагаю всем нам хорошенько себе уяснить и трезво оценить льстивые посулы и обещания наших самозванных заступников и борцов…

Не поняли…

Возвращаясь к теме недели. В ходе передачи, посвященной реакции дагестанского общества на взрыв, который принес Дагестану огромные человеческие жертвы, страшный моральный урон, произошло то, что меня немало удивило! Зрители помнят, что было много выступлений, прозвучало много разных мнений о случившемся… Мне захотелось высказать свою точку зрения, поделиться тем, как я понимаю перспективы этого затяжного конфликта. Выступивший до меня министр Бекмурзаев сказал, что из этого тупика есть два выхода. Военный. Когда стороны будут стараться решить вопрос силовым способом. И мирный. Где стороны вступят в диалог, попытаются путем взаимных уступок и компромиссов прийти к какому-то соглашению… Во-первых, я не уверен, что сочетание двух этих путей, военного и мирного, через обмен и диалог, вообще возможно. «Воины ислама» воспринимают друг друга как братья, поэтому вряд ли смогут понять ситуацию, когда с одними из них мирно беседуют и предлагают вернуться к мирной жизни, а в это же время других убивают в ходе контртеррористических операций…

Другой аспект. Мы не знаем тех, кто стоит за спиной рядовых «воинов Аллаха», какие это силы, чего они хотят. Зато мы знаем самих этих «воинов» — это в большинстве наши с вами земляки. Как же так случилось, что эти люди готовы пожертвовать своей жизнью ради того, чтобы вместе с нею унести жизни других ни в чём неповинных людей, лично им никакого зла не причинивших? Я привел пример, когда американские офицеры в ходе точечных бомбардировок Багдада аплодировали каждому точному попаданию в цель… Но это американцы — христиане, люди другой, очень отличной от нашей цивилизации. Это хоть как-то оправдывает их бесчеловечное поведение. Но почему радуются точным попаданиям в нас, тех, кто случайно оказался по ту строну баррикад, наши земляки и единоверцы?! Как образовалась между нами такая пропасть, что они радуются тому, что удалось убить кого-то из нас? Нет ли в этом и нашей вины, коль скоро мы не смогли удержать их на своей стороне? Есть ли возможность эту пропасть между нами устранить? Вот вопросы, которые волнуют меня как журналиста и которые я произнес в тот вечер в микрофон. Каково же было мое удивление, когда господин Ахмедов, заместитель спикера нашего парламента, вдруг заявил, что он глубоко возмущен тем, что «корреспондент Узунаев» пытается оправдать действия боевиков — всех вообще. И тех, что произвели два страшных взрыва, в частности…

Воистину, все проблемы людей «сидят» у них в голове…

Несменяемая ты наша!

События, которые происходили 6 мая в Москве, не освещал ни один российский телеканал, кроме «Дождя». Впрочем, они не были столь масштабными, как было обещано господами Удальцовым и Немцовым. Но без столкновений между полицией и протестующими все же не обошлось. Понятно, что москвич — это не араб, вынудить его на бессрочные — с градом камней и нападений — акции против власти не так-то просто. Но зато он и не прятался, как наши «протестанты»: кто за спину теневых лидеров, кто за зеленое знамя ислама. Московский протест был прямо направлен против складывающейся на наших глазах модели российской власти — несменяемой и безответственной (в том смысле, что ее не притянешь к ответу…).

Я понимаю, что ничего, кроме морального удовлетворения, сменяемость власти простому россиянину не даст. По крайней мере — в ближайшие век, полтора, но хотелось бы, чтобы она у нас все-таки наступила. А то ведь уже доходит до анекдота. На недавней передаче «Удар головой» произошел весьма характерный курьез. Вратарь москоского ФК «Локомотив» бразилец Гильерме на вопрос ведущего о том, кто дольше находился у власти — Николай I, Сталин или Путин, ответил, назвав имя последнего.

Неужели дело идет к монархии?

 

Коллаж: столкновения 6 мая в Москве, палаточный городок в Новострое, теракт в Махачкале… Николай 1, Путин, Гильерме и т.п.